КроШа. Книга вторая

Лера улыбнулась и, стараясь вести себя, как можно непринужденнее, взяла стакан и сделала один небольшой глоток, посматривая на Тимура из-под опущенных ресниц.

Тот, чуть прищурив глаза, ответил вопросом на вопрос:

— А ты хочешь быть моей? Без контракта? Без условий?

Его рычащие нотки, что прорезались через хрипотцу, отозвались в душе Леры непонятной вибраций, что мгновенно распространилась по телу, вызывая оглушающее волнение. Более того, реакция мужчины на ее появление в неглиже и дальше на ее сорвавшийся нечаянно вопрос, пробудили в ней странное желание продолжить общаться именно на эти щекотливые темы. В принципе, так и задумывалось, просто начали они диалог чуть раньше.

— Контракты и условия порядком надоели. Да и как мы видим, они не могут предусмотреть всего.

— Лера! — ее имя было произнесено сквозь сжатые зубы.

Тимур по-прежнему смотрел только на нее.

Лишь графин поставил.

Его взгляд продолжал обжигать. И бередить душу.

— Что, Тимур…

Ласково. Почти шепотом.

Мужчина выругался и откинулся на спинку кресла.

— Черт, как дети малые! Вокруг да около ходим! Боимся признаться в очевидном! Ок, раз я пьяный, и ты от меня ждешь именно откровенности — она тебе будет! Но, крошка… Назад дороги нет!

Лера облизнула пересохшие губы и сглотнула, стараясь, чтобы последнее не выглядело столь очевидным. Собственная реакция поражала. Неужели в глубине души она ждала от Тимура признания? От Сардынова? От «барина»?

Если это на самом деле так, то что она… Какие ее ответные действия? И почему так жизненно важно, просто беспредельно необходимо было продолжить разговор?

— А она нам нужна?.. Эта дорога? — приглушенно ответила Валерия, не пытаясь спрятаться от его обжигающего взгляда.

— Тогда мой ответ — да! — рыкнул Тимур, и от этого рыка каждый волосок, каждая клеточка в теле Леры завибрировала от бесконечного, сумасшедшего, чисто женского ликования. Когда эмоции достигли своего апогея и резко рванули вниз, чтобы в следующую секунду снова устремиться ввысь да там и остаться. — Ты — моя девочка! И ничто, никакие силы и никакие долбанные контракты этого не изменят! И я спецом не стал отвечать на твой вопрос! Потому что знал, что ты испугаешься, стушуешься!

Валерия медленно покачала головой, чувствуя, как ком образуется в горле.

— Ты ошибся, Тимур. Я не испугалась. Ты прав в другом — мы на самом деле ведем себя, как дети малые. Ладно я… У меня ты первый, и опыта в общении с мужчинами у меня кот наплакал. И да, если я чего-то постоянно и опасалась, то это вызвать твой гнев и недовольство. Потому что… — Лера провела ладонью по лбу. — Блин, я, кажется, что-то не то говорю.

— Да. А мне, пожалуй, следует выпить.

На мгновение Лере показалось, что когда Тимур наливал себе спиртное, его рука дрогнула.

Лера молча наблюдала, как он пьет. Залпом, не морщась. И поймала себя на мысли, что ей нравится смотреть на Тимура. Нравится наблюдать за его эмоциями. Заглядывать в глаза.

Проклятье…

Ей нравилось вот так сидеть с ним, почти обнаженной и смотреть на собственного мужа, испытывая желания прикоснуться к нему. Интересно, если она заберется к нему на колени, что он сделает?

Ох, не туда тебя, Сардынова, понесло, не туда.

Леру, точно током прошибло. Ударило в голову бейсбольной битой. Она даже несколько раз моргнула, чтобы скрыть собственную растерянность и поспешила снова взять воду.

Впервые за прошедшее время, со дня их бракосочетания она мысленно себя назвала не Бекетовой, а Сардыновой.

Что-то в ее жизни меняется в очередной раз.

Нет, не что-то. Все.

Тимур, откинувшись в кресле, скрестил руки на груди.

— Итак, мы с тобой заступорились на следующем. Я хочу, чтобы ты так же признала, что являешься моей, а ты мне в ответ сообщила, что боишься вызвать гнев и недовольство.

Лера осторожно улыбнулась.

— Ты перекраиваешь наши слова. И мои, и свои.

Изогнутая мужская бровь скользнула кверху.

— И в чем же?

— Ты не говорил, будто хочешь, чтобы я сделала признание, что признаю себя твоей.

Какой у него выразительный взгляд. Или сегодня Лера смотрит на сидящего напротив мужчину и сама другим взглядом?

— Говорю.

— Это… странно. Давай мы вернемся к моему ответу чуть позже. Хотя бы через пятнадцать-двадцать минут?

— Хитришь?

— Пока есть возможность, Тимур. И ты в добром расположении.

— А что, я обычно в дурном? — нахмурился.

— Больше не в дурном, а серьезном. Черт, я могу на пальцах сосчитать разы, когда ты мне улыбался.

О-па. А вот про это говорить не стоило. Лицо мужчины помрачнело.

— Даже так… Интересное у тебя обо мне мнение сложилось, крошка.

Лера выдохнула. Была — не была. Не для того она затеяла весь этот разговор, чтобы увиливать при первой же опасности.

— Мнение адекватное. Другого и быть не могло, Тимур. И ты знаешь, почему. Но я бы очень хотела, чтобы… оно изменилось.

Сказала, словно глубокий брод перешла.

И быстро продолжила, пока не передумала, пока не увидела в его серых глазах нечто, способное остановить и снова откинуть ее назад, в скорлупу, из которой она не желала вылезать.

Сейчас скорлупа дала небольшую трещину, и у Леры появилась возможность избавиться от нее окончательно.