Кровь и Плен

Народ фатта отличался своеобразной жестокостью и осторожностью, ходили слухи, что если кто-то из них покидал родные земли, раскинувшиеся на юге, за границами Исонии, то сразу же терял память о том, как вернуться. Забывал древнюю магию. Помнил лишь свое имя и родных, которых оставил. Ушедшим оставалась лишь полная одиночества долгая жизнь. Не бессмертие, но и нескольких веков более чем достаточно для одного существа.

Неудивительно, что фатта почти забылись на землях Дэвлата. Аркадиан был исключением. По моим представлениям, там царил совсем иной мир – хаотичный и жестокий, но в то же время лишенный ограничений.

– Как она? С ней все хорошо? – Мой голос выдал волнение.

Улыбка Люция смягчилась.

«Она в порядке. В былые времена раз в год проделывала длинный путь, чтобы повидать тебя, – поведал див. –

Искала по всему миру лекарство. Так ее и занесло на Аркадиан».

– Она знала, что я жива? – хрипло прошептала я.

«Конечно, знала. Кое в чем ты оказалась права – на нее можно положиться. Айвен изменилась. Кхм, даже больше, чем можно было рассчитывать. – Люций посмеялся и оглядел озеро. – Да, все же юг по-своему красив».

– И север тоже… – добавила я, вспоминая хвойные леса, путешествие и прохладу гор. – Почему мы оказались в Кервеле после падения в раскол?

«Он лучше всего подошел, чтобы скрыться. Мертвый лес создавал естественную преграду. Никто из даэвов и людей без особой надобности к нему не приближался, не говоря уже о том, чтобы делать крюк и обходить его. Лишь Северный орден вел торговлю, почти все запасы морозии мы получали именно от них. Но обитель была разрушена, поэтому все связи оказались временно разорваны»,

 – задумчиво признался Люций.

«Обитель была разрушена…» – про себя повторила я.

Это случилось до или после открытия портала?

Я спросила об этом у Люция, но он лишь вновь мягко улыбнулся, без слов намекая, что я должна вспомнить все сама. Это молчание раздражало, ведь все могло быть проще.

Но, с другой стороны, я понимала, что Моран – неведомо почему – знает меня гораздо лучше, чем я сама. Без прошлого слова – ничто. Каждое вернувшееся воспоминание изменяло меня. Они были подобны ступеням винтовой лестницы, которые нельзя перепрыгнуть, чтобы сразу оказаться на последней. Это было чревато последствиями.

Я посмотрела на Морана. Даже в этом теневом облике змея на шее дива, нанесенная соком морозии, порою мерцала, отражая свет Духовного озера. Моран был выше меня, гораздо шире в плечах. Похоже, див никогда надолго не бросал тренировок с мечом. Даже несмотря на то, что чаще прибегал к своему дару, чем к стали.

«Ты ведь знаешь, как люди относятся к нашей магии?» – изрек теневой див.

– Боятся, – без раздумий сказала я.

«Верно, – согласился он. – Но почему?»

– Боятся и не…

«…понимают,

 – закончил за меня Моран. – Думаю, это ключевое слово. Наш народ не так сильно отличается от людей. Мы тоже боимся того, чего не понимаем. А потом превозносим или… стараемся искоренить».

Больше объяснений не требовалось. Из слов старика из Кервеля становилось понятно, в каком состоянии пребывал Моран после того, как вытащил нас из портала.

Он был ранен, пусть и не физически. А облик, в котором он предстал в том поселении в горах, мало походил на человеческий. Его тело словно стало самой тьмой, почти как теперь. Любой, увидев его, принял бы за монстра.

Его желали убить? Или… Нас собирались убить?

Нет, что-то не сходится. Если бы это было правдой, мою гибель бы не обратили в основу для новой веры.

Мне не хватало деталей, чтобы сложить всю картину воедино. Мне не хватало моих воспоминаний…