Кровь и Плен

«Благодарна, несмотря на то, что провалилась в Серый мир? В эту бездну, где нет ничего, кроме тьмы? – обманчиво спокойно спросил он. – И за три десятка лет, обратившиеся для тебя сном, тоже будешь благодарить?» – Водная гладь затрепетала. Озеро под ступнями Люция медленно сковывал лед. В воздухе повис треск – с каждой секундой льдинки отвоевывали себе все больше пространства, а мороз рисовал узоры на воде.

Глубокий вдох Морана эхом отразился в голове вслед за его словами. Теневой див направился ко мне, и в каждом его движении чувствовалась сила. Я знала: сойдись мы в схватке на мечах теперь – и мне ни за что не победить.

Сон и время. Первый ослабил меня, второе дало ему фору на совершенствование.

Моран беззвучно вышел на песчаный берег. Где-то среди деревьев пронзительно закричала птица, а потом и целая стая взмыла в ночное небо, шелестя крыльями и листвой крон.

– Если случившееся со мной – твоя вина, Люций, то свой долг передо мной ты искупил, – сказала я без сомнений, глядя на Морана, злящегося то ли на меня, то ли на самого себя. – Чтобы это понять, мне достаточно тех воспоминаний, что вернулись.

Мой голос звучал несколько холодно, даже жестко. Но как иначе я могла показать свою решимость?

И это сработало. На лице дива промелькнули эмоции, которые я не успела разгадать, а потом он расслабился. Улыбнулся вдруг и обошел меня по кругу, остановившись у левого плеча.

«Ты вернулась в свое тело, Сара. Ты даже не представляешь, как я этому рад». – Его слова прозвучали так близко и громко, что я невольно дернулась. Голос в моей голове не только был полон эха, но и пронесся волной по телу, притронувшись к сердцу и затихнув где-то на коже.

– Не делай так, – нахмурилась я.

«Бесполезная тень», – бросил Люций. Брови его сошлись на переносице, и он с неудовольствием посмотрел на свои ладони.

– Мне кое-что вспомнилось в Кервеле, – призналась я, понимая, что время утекает. Скоро начнет светать, и вернуться незамеченной станет сложнее.

«И что же?»

– тяжело спросил он.

– Как попала во тьму. Там все было разных оттенков серого, будто в мире не осталось никаких красок. Мы все же упали в портал и оба оказались по ту сторону раскола. Но ты вытащил меня. Теперь я стою здесь, и меня радует, что за эти годы никто не сжег меня заживо на погребальном костре.

«Я бы никому не позволил этого сделать».

– За это я и благодарна тебе, Люций, – ответила я.

«Все благодаря твоей вере…»

Повисло краткое молчание, прежде чем Моран покачал головой и вновь тихо рассмеялся. Напряжение спало.

«Ты любишь искать оправдания действиям других», – заявил он.

– Ну а ты даже не пытаешься их искать, – парировала я.

В данный момент, полностью не разобравшись в ситуации, я решила никого не судить. Я буду верить лишь тому, что увижу. В первый год обучения в Академии Снов я кое-что поняла: не бывает абсолютного света, как и абсолютной тьмы. Сущность даэвов так же противоречива, как и все в этом мире. Монстрами могут быть не только порождения Серого мира, но и обычные люди, и стражи. И не важно, к какой именно стороне последние принадлежат.

Раскол создан, и этого не изменишь. Как и не вернешь всех несчастных, погибших за это время. Но если бы Люций сотворил его намеренно, то не испытывал бы мук совести, которые, несомненно, терзали его теперь. Не стоило забывать: теневой див тоже пострадал и понес свои потери.

«Ты тоже не слишком добра к себе. Требуешь от себя слишком многого», – выразительно проговорил Моран.

Повисла краткая тишина, а я совсем некстати вспомнила его слова, сказанные в Кервеле перед тем, как я вернулась в свое тело.

«Если желаешь уйти, уходи. Я могу подождать еще».

Чего же именно ты ждешь?

Взгляд коснулся руки, на пальце которой виднелось кольцо.

– Почему кольцо переместилось со мной? – спросила я. Я хотела узнать ответы на все свои вопросы.

Люций глубоко вдохнул. Этот звук разнесся в голове дуновением ветра.

«Это особенное кольцо, Сара, – далеко не сразу ответил Люций. – Темная магия во плоти, если так будет угодно. Именно поэтому, как ты должна была уже заметить, светлые его не видят».

– Никогда о подобном не слышала.

«Но, оказывается, я о многом не знала…»