Кровь и плоть

Бейдр повторил утвердительный жесг головой.

— Какое количество нефти вы можете гарантировать?

Это будет зависеть от решения моего правительства. Приоптимальных условиях решение может быть вполне приемлемым.

— Вы сможете добиться для нас режима наибольшего благоприятствования?

— Пожалуй, да.

Хоккайдо помолчал. Следующие его слова были особенно точны и выверены:

— Подведем итоги, мистер Аль Фей. Вы утверждаете, что, если мы предоставим вам пять кораблей за полцены уже сейчас и построим пять новых танкеров за наш собственный счет, вы будете так любезны, что станете перевозить на них в нашу страну закупаемую у вас нефть?

Бейдр не ответил. Лицо его оставалось бесстрастным. Неожиданно японец улыбнулся.

— Теперь я понимаю, почему вас называют «пиратом». В вас и впрямь есть что-то от самурая. Но я должен посоветоваться с моими компаньонами в Японии.

— Разумеется.

— Вы сможете приехать в Токио в случае, если переговоры будут продлены?

— Да.

Японец встал. Бейдр тоже. Мистер Хоккайдо слегка поклонился и протянул ему руку.

— Благодарю за потраченное время и проявленное терпение.

После ухода японцев Кэрридж подал знак официанту, и тот принес счет.

— Не понимаю, — засмеялся Дик, — какие у них могут быть претензии—после превосходного завтрака на халяву? — Он подписал счет и добавил: — Майкл Винсент ждет в вашем бунгало.

— О’кей, — отозвался Бейдр. — Когда прилетает Джордана?

— В четыре. Я только что навел справки. Самолет опаздывает на пятнадцать минут. Нужно будет выехать не позднее половины четвертого.

Они покинули веранду и, гулко ступая, пошли по зацементированной дорожке, ведущей через всю лужайку к маленькому коттеджу — «бунгало» Бейдра.

— Вы прояснили ситуацию с Ранчо дель-Соль? — поинтересовался Бейдр.

Кэрридж кивнул.

— Да. Для вас арендован отдельный коттедж недалеко от головной конторы, разумеется, с лужайкой для гольфа. Все банкиры забронировали места в клубе. Ужин состоится в гостиной и начнется с коктейля. Это даст всем возможность познакомиться.

— Кто-нибудь прислал отказ?

— Нет. На банкет явятся все. Они так же жаждут увидеть вас, как вы их.

Бейдру стало смешно.

— Интересно, что бы они сказали, если бы я появился в национальной одежде?

Кэрридж тоже развеселился.

— Наложили бы в штаны. Я слышал, вас и так принимают за дикаря. Вся эта публика — ужасные снобы. Сплошные БПАС — белые протестанты англо-саксонского происхождения: никаких там евреев, католиков и прочих нежелательных элементов.

— Джордана должна им понравиться, — предположил Бейдр.

Он был прав. Его жена родилась и выросла в Калифорнии и была в высшей степени БПАС.

— Несомненно, — поддакнул Кэрридж.

— И все-таки наша задача не из легких. Я подметил недостаток энтузиазма в том, как они разворачивают это новое дело, а мы уже открыли в их банке несколько солидных счетов.

— Они валят вину на сионистское лобби в банках Лос-Анджелеса: мол, сионисты ставят палки в колеса.

— Это объяснение слишком примитивно, чтобы я мог им удовлетвориться. Когда мне навязывают то или иное мнение, я становлюсь подозрительным. Просто они прохлопали Ранчо Стар и позволили японцам манипулировать ценами.

— Вроде бы японцы пользовались услугами банков Лос-Анджелеса.

— Плохо, что им удалось нас опередить. Нам следовало закруглиться прежде, чем они вообще что-нибудь пронюхают, а мы дали им время слетать в Токио и обратно.

Они подошли к временному пристанищу Бейдра. Кэрридж открыл дверь, и они вошли внутрь. В прохладных, оборудованных кондиционерами комнатах было особенно приятно после изматывающего дневного зноя.

Винсент поднялся им навстречу; на столе перед ним стоял стакан виски.

— Рад вас видеть, Бейдр.

— Я тоже рад, старина.

Они обменялись рукопожатиями. Бейдр обошел низенький журнальный столик и опустился на банкетку.

— Как подвигается сценарий?

— Как раз об этом я и хотел с вами поговорить. Сначала это показалось мне пустяковым делом, но… Понимаете, в моих прежних фильмах — о Моисее и Иисусе — много действия. Все время что-нибудь происходит, какие-либо чудеса, имеющие яркое зрительное воплощение. Исход израильтян из Египта, воскресение Христово… В данном же случае ничего подобного нет. Пророк не совершает чудес, он самый обыкновенный человек.

Бейдру захотелось смеяться.

— Вы правы: самый обыкновенный человек. Как все мы. Вы разочарованы?

— С точки зрения кинематографических эффектов—да.

— Тем драматичнее должно выглядеть само пророчество. И тем убедительнее то, что простой человек, как любой из нас, даровал ближним Откровение Аллаха. А что вы скажете о преследовании Мухаммеда язычниками — арабами? О поношениях со стороны евреев и христиан? Об изгнании и бегстве из Медины? А вся его борьба за возвращение в Мекку? Наверняка, во всем этом хватит зрелищности на несколько фильмов.

— Возможно, для мусульман так оно и есть, но я сильно сомневаюсь, что западному миру понравится, если все они будут представлены как мерзавцы, мазанные одним миром. А вы ведь, кажется, хотели, чтобы фильм шел повсюду?

— Да.

— В том-то и дело, — Винсент вновь осушил стакан. — Необходимо договориться, прежде чем начинать сценарий.