Кровь изгнанника

– Императрица согласилась отправить флотилию? – удивленно уточнил Линкон. – Я думал, что мы вот-вот разорвем отношения с папирийцами.

– Вот и напрасно ты так думал. Семьдесят пять папирийских военных кораблей в новолуние отправятся в Альмиру, – объявила Эшлин.

Ей было ясно, что верховные бароны совершенно не ожидали от новоиспеченной королевы подобных действий в начале ее правления.

– Что ж, война так война. – Линкон Поммол пожал плечами и потянулся к чаше фруктов на столе. – Хоть какое-то развлечение. Все эти совещания мне прискучили.

– А ты, значит, самолично собрался в бой? – Седар Уоллес сложил руки на груди. – Поберегся бы. Гвардейцев у тебя маловато, за их спинами не спрячешься.

– Мои гвардейцы берут не числом, а удалью, – сказал Линкон.

– Свою удаль они все больше в борделях показывают, – ухмыльнулся Уоллес.

– Тебе лишь бы шутки шутить, барон Уоллес, – сказала Эшлин. – Линкон согласился отправить своих бойцов на войну, а ты мнешься и отнекиваешься. Так что в моих глазах он намного превосходит тебя смелостью.

Естественно, Седара Уоллеса было не удержать в узде одними язвительными замечаниями, но Эшлин решила справляться с трудностями по мере их возникновения. Если налоговые льготы и военные трофеи его не волновали, то следовало давить на его гордость.

Седар Уоллес, сжав зубы, вперил злобный взгляд в Эшлин и Линкона, а потом наконец кивнул:

– Ну да, я пошутил. Не волнуйся, королева, я помогу тебе собрать войско.

– Вот и славно, – сказала Эшлин, вставая из-за стола. – Так что отправляйте сообщения домой, и побыстрее. Моя коронация не за горами.

Эшлин вышла из оранжереи в коридор, где ее дожидался Линкон Поммол. Он учтиво предложил ей руку. Хайден следовала за ними, как обычно, в пяти шагах позади.

– Ты очень жестко начала правление, королева, – негромко сказал Линкон.

– Ты не согласен с моими приказами? – спросила Эшлин.

– Не смею возражать. Но мне весьма затруднительно отправить половину своих отрядов в Незатопимую Гавань. К сожалению, моих средств едва хватает на содержание двух тысячи воинов.

– Да, знаю.

– И мои крошечные владения в долине Горгоны окажутся под угрозой вторжения.

– Может быть, тебе стоило раньше озаботиться пристрастием твоего отца к азартным играм, – сказала Эшли.

– Может быть, – вздохнул Линкон. – Однако же должен признать, что ты блестяще справилась с задачей. То, что ты разделила силы верховных баронов пополам, дает тебе полную власть над ними. Теперь Уоллес и Корбон не станут тебе мешать.

Это было возможно лишь в том случае, если бы отряды союзников с Атласского побережья прибыли в Незатопимую Гавань раньше, чем воины из долины Горгоны. В противном случае столице грозил мятеж, но Эшлин пришлось пойти на этот риск. Во всяком случае, географическое расположение было на ее стороне – силы союзников находились гораздо ближе к Незатопимой Гавани, чем люди Уоллеса.

– Конечно же, первостепенной задачей остается спасение Каиры, – продолжил Линкон. – Иначе по всей Терре разнесется слух, что Эшлин Мальграв не в состоянии защитить своих родных и близких.

Дальше они пошли в молчании.

Эшлин, заметив, что Линкон не собирается с ней расставаться, спросила:

– У тебя ко мне есть какое-то дело? Я очень занята.

– Я надеялся кое-что обсудить с тобой наедине. Может быть, в обсерватории? Она просто восхитительна, и мне очень хочется еще раз в ней побывать.

– Что ж, пойдем, – кивнула Эшлин.

В неловком молчании они прошли по веренице залов и поднялись по витой лесенке. Слуги навели порядок в обсерватории, сложили все бумаги и свитки аккуратными стопками, накрыли холстиной алхимический столик в углу. Рисунки драконов так и остались пришпиленными к стене.

– Чего ты хочешь, Линкон? – Эшлин уселась в любимое кресло и пригласила Линкона сесть.

Он рассматривал рисунки, приколотые к восточной стене обсерватории.

– Великолепная работа, королева. Я никогда таких не видел.

Эшлин поморщилась. Придется напомнить слугам, чтобы в следующий раз спрятали все рисунки и наброски – альмирской королеве не пристало выставлять напоказ свое увлечение драконами.

– А вот это очень любопытно… – Линкон указал на три карты Альмиры, где вколотые булавки отмечали местоположение почтовых голубей – в городах, селах и на отдаленных хуторах. От каждой булавки к Незатопимой Гавани тянулась цветная нить. – Что это?

– Здесь отмечены маршруты моих голубей, – сказала Эшлин, чтобы отвлечь его внимание от драконов. – Чтобы не забыть, с кем у меня установлена связь.

– Твои голуби летают так далеко? – Линкон пристально, будто заучивая наизусть, разглядывал карты.

– Да, – ответила Эшлин. – Если не попадают в лапы хищных соколов.

– Я и не подозревал, что у тебя такие обширные связи.