Кровь королей

Леон поднялся и уставился на кинжал, что преподнес ему прафеций. Неверными шагами подошел к тумбе, на которой лежал дар Гибры. Дрожащей рукой взялся за роскошную рукоять. Другой стянул ножны. Велик был соблазн вонзить клинок себе в глотку и отправиться в мир мертвых, к возлюбленной. Но краткое видение, где он был драконом, пробудило в нем другую страсть. И она сейчас была сильнее желания умереть. Жажда убивать. Леон бросился к дверям.

Ночь давно поглотила столицу Тассирии. Она была столь темна и тиха, что казалось, спят все люди и сами боги. Все, кроме одного человека, который шел обретшим твердость шагом. И вел его вселившийся в душу невиданный по кровожадности зверь. Наследный принц Гринвельда видел цель так, словно изначально был рожден для нее. Он шел к вратам императорского дворца.

Глава 17

Капкан, озерная нимфа и волчье сердце

Лошадь уставала быстро. Если Элисса была совсем легкой, то Вэйлорд этим похвалиться не мог. Чтобы дать кобыле немного отдыха, но не останавливаться, он в очередной раз спешился и пошел впереди, придерживая поводья. Принцесса сидела в седле, а точнее, на седле, свесив ножки с правого бока кобылы. Лес был совсем глухим, и даже звериные тропы приметить было сложно. Ветки то и дело норовили хлестнуть по лицу, и Нэйрос отводил их свободной рукой. Лошадь, снова и снова получая по морде веткой, всякий раз недовольно фыркала и вставала, пока Вэйлорд, недовольно ворча, не дергал за поводья. Вэйлорд выбрал бы для Элиссы другой путь, но необходимо было избегать больших дорог.

– Нэй, – донесся жалобный голос сзади.

– Да, ваше высочество, – отозвался беглый десница, не оборачиваясь.

– О боги, мы два оборванца со старой клячей, а ты говоришь «ваше высочество».

– Больше не буду, Элисса. Так в чем дело?

– Лошадь дурно пахнет.

– Ценное наблюдение, – фыркнул Вэйлорд. – Это самое малое из наших несчастий. Придется потерпеть.

– Но от нее и я дурно пахну.

– А вы знаете, что удобренные навозом цветы и ярче, и растут лучше? – усмехнулся Нэйрос.

Элисса насупилась.

– Изваляйтесь вы хоть в лошадином помете, для меня вы не перестанете быть прекрасной принцессой.

Выждав немного, Вэйлорд со смешком добавил:

– Разве что чуточку вонючей.

– Ну и поганец же ты, должна я заметить!

– Прошу прощения. – И снова смешок.

Через какое-то время лес стал реже, и они вышли к большой поляне. Вэйлорд остановился. Он долго вглядывался в густую траву и в заросли на противоположном краю поляны. Невнимательность могла дорого обойтись, нужно было убедиться, что поблизости нет лишних глаз. Наконец Нэй повел кобылу дальше, ускорив при этом шаг. Задерживаться на открытом месте все равно не стоило. Вскоре они вновь шли через заросли.

– Нэй! – Снова жалобный голос принцессы.

– Что?

Он, как и в тот раз, не обернулся: не хотел получить веткой по затылку.

– Я грязная вся.

– Вы чисты, как утренняя роса и весенний рассвет.

– Перестань говорить чепуху. Уж не знаю, куда ты меня макал, но я вся в глине… Надеюсь, что это глина…

– Это глина, Элисса. Не беспокойтесь.

– Как же не беспокоиться, когда я выгляжу не лучше поросенка?

– Поверьте мне, принцесса, вы выглядите несколько лучше. Хотя и в маленьких поросятах есть свое очарование.

– Нэй, прекрати острить!

Вэйлорд вдруг поднял руку и остановился.

– Тише!

Потревоженные ими ветки перестали трещать, и теперь не было слышно ничего, кроме слабого ветра где-то наверху, в осенней листве. Пока десница напрягал слух, продолжая держать руку поднятой, лошадь вдруг обеспокоенно затопталась.

– Ты тоже учуяла, старушка? – тихо проговорил Нэй.

– Старушка? – возмутилась Элисса.

– Это я лошади. Тише, прошу.

Снова шелест ветра в листве. Но на сей раз отчетливо – хриплое рычание и тихое повизгивание.

– Что это, Нэй? – прошептала принцесса.

– Похоже на волка. Совсем близко.

– Волк?! – выдохнула Элисса, прижав ладошки к щекам.

– Да. Сдается, в беду попал.

Вэйлорд двинулся дальше, но лошадь уперлась, чуя запах хищника. С укором поглядев на животное, Нэйрос привязал поводья к ближайшему стволу.

– Слезай, Элисса. Она от испуга может на дыбы встать.

Принцесса послушно соскользнула с седла, и Вэйлорд, подхватив ее, мягко опустил на землю. Затем протянул ей гладиус.

– Держи. Никуда не отходи. Я сейчас…

– Как, ты оставишь меня одну?!

– Не одну. Ты с лошадью.

– Но… куда ты?

– Разузнать, в чем дело. Не бойся, я недолго. Никуда не уходи.

– Да куда я уйду?!

Нэйрос прошел не более двух десятков шагов, когда обнаружил хищника. Матерый волчище с необычным черным окрасом лежал под кривым деревом и скулил, то и дело облизывая переднюю левую лапу и рыча на дребезжащий металл. Увидев человека, зверь оскалился, но не попытался убежать или напасть. Присмотревшись, Вэйлорд понял, что лапу сжимает капкан, прикованный цепью к дереву.

– Не рычи, – пробормотал Нэй. – Не я ловушку ставил.

Зверь, будто поняв, что от Вэйлорда угрозы нет, перестал скалиться и вновь принялся облизывать больную лапу.