Кровь цвета хаки

– Уже все? – спросил парень, глядя, как морщинистые наросты растения содрогаются в предсмертных судорогах.

– Все, – прохрипел его спаситель, внимательно осматривая незнакомца. – Ты кто такой?

– Вы меня не узнали, дядь Саша? – произнес тот давно забытое имя, протягивая руку.

Корсар вздрогнул, будто поцарапался. Давно его так не называли, все больше по прозвищу.

– Не узнал, – признался он, еще внимательнее вглядываясь в черты лица парня. Было что-то в них неуловимо знакомое. «Лет двадцать пять будет. Уже взрослый, плечистый, вон и руки сильные, сталкерские – обветренные, обожженные кислотой, все в шрамах от артов и аномалий.

– Меня Егором зовут».

– Саня… гм… то есть Корсар, – представился Неприкасаемый. – Так кто ты есть такой? Не узнаю я тебя что-то.

– Боец по прозвищу Кэп вам о чем-нибудь говорит? – хитро улыбнулся парень, доставая из нагрудного кармана фотографию.

– Говорит, – осторожно ответил Корсар. – Он со мной в одном отряде… был… во многих передрягах вместе побывали, не раз шкуру спасал мою… Потом в «Пепел» вроде перешел. А что?

– Я сын его. – Парень, представившийся Егором, протянул сталкеру фотокарточку.

Неприкасаемый взглянул на снимок, морщины его лица расправились. На снимке был старина Кэп с красивой брюнеткой в обнимку, между ними – мальчонка лет десяти, очень похожий на того, что стоял сейчас перед ним.

– Жена его? – спросил Корсар, украдкой кидая взгляд на парня, одновременно стараясь не выдать своих звериных глаз.

– Да, гражданская. Они с мамой не успели расписаться.

– А этот гаврик, значит, ты будешь?

– Ага.

– Похож на батю. Ну, передавай ему привет при случае.

– Рад бы, да не получится. Умер он с полгода назад, – сникнув, произнес Егор.

– Умер? – опешил Корсар. Смерть встречал он и раньше, порой в боях гибли его самые близкие товарищи, с которыми он прошел огонь и воду. Но сейчас, услышав это слово, сталкер не знал, как реагировать. Словно перевернули его вниз головой и макнули пару раз в пыль дорожную. – Умер. Как? Что случилось?

– Несчастный случай. Полез в драку разнимать двух идиотов, а те его бутылкой… прямо по виску. Он умер через два дня в больнице.

– Мне очень жаль… – выдавил из себя Корсар не своим голосом.

В мыслях заметалось: «Не так все должно было быть! Кэп, старина Кэп, разбирающийся как никто другой в технике, отличный боец, хороший мужик… и так нелепо покинул этот свет. Бутылкой по голове… ведь герои так не умирают! Эй, ты, там, на небесах?! Ты слышишь? Не уходят так настоящие герои! Они должны сгинуть в последнем бою. Как викинги. Драться и не сдаться, даже когда старуха с косой положит им на плечо свою костлявую руку и прикажет идти за ней. Где же справедливость? Ее нет. И никогда не было. Жизнь гораздо страшнее любого ужастика. И страшна она своей серой бытовухой. Будь ты хоть трижды герой, никто не даст тебе гарантию, что завтра тебя не собьет грузовик, не задавит экскаватор, на голову не упадет кирпич. Или не шибанут бутылкой пьяные отморозки вечером в подъезде собственного дома. Это не фильм, это жизнь. Черная, несправедливая, гадкая, липкая, как навозная куча, жизнь. И твоя дочь тому прямое подтверждение».

– Ты почему Зону не покинул? – спросил Корсар первое, что взбрело в голову, – просто, чтобы заполнить затянувшуюся неприятную паузу. – Комендантский же час всем объявили.

– Потому и не покинул, что вас искал.

– Меня?!

– Ну да. Мне отец про вас рассказывал. Говорил, что вы ему жизнь не раз спасали.

– Всякое бывало, – кивнул Неприкасаемый.

– Вот и решил найти вас.

– Тебе совсем делать нечего? Или ты ненормальный?

– Почему ненормальный? – обиделся парень. – Обычный. Просто… так отец хотел. Последнее его желание было. Он, когда в больнице лежал, перед самой кончиной ваше имя прошептал. Одно только ваше имя, за все те два дня, и больше ничего. Ни мое, ни матери, ни родителей. Ваше. – Корсару вдруг показалось, что в голосе парня прозвенели нотки ревности. – Хотел, наверное, так сильно увидеться. Вот я и решил вас найти. Сначала фотографию вашу отыскал в отцовском альбоме. Потом в Зоне уже начал расспрашивать. Сложно было. Очень мало о вас информации среди сталкеров ходит. Потом молва среди местных прошла о поисках какого-то опасного преступника. Завертелось вдруг все. Комендантский час объявили, выводить всех начали. А я подумал, что если останусь в Зоне, притаюсь чуть ближе к блокпосту, то смогу вас обнаружить, когда вы обратно входить будете. Я ведь думал, что вы тоже ушли. А в лицо я бы вас точно узнал. Такой вот план был.

– Дрянной план.

– Знаю. Но другого не было. Это я понял уже потом, когда сообразил, что пропускной пункт не один. Вы ведь могли через любой другой пройти. А потом вертолет этот стрелять начал, когда я к восемнадцатому КПП направлялся. Понял, что это того преступника прессуют. Ну и пошел туда, когда вертушка улетела.

– Зачем? А если бы тебя за меня приняли?

Парень пожал плечами.

Корсар тяжело вздохнул, закатив глаза.

– Ну ты и… болван! – с языка чуть не сорвались более крепкие ругательства, но Неприкасаемый сдержал себя.