Кровь в огне

– Крейден был просто в ярости, когда погиб Крис, а оба его наследника, ополоумев, носились по континентам, сея вокруг себя смерть и ненависть. Жерард достался мне, а Глайта изловили слуги Старшего. Насколько я знаю, его долго пытались привести в себя, но когда стало ясно, что все зря, сумасшедшего наследничка связали, как самого рядового вампира, и бросили на главной площади Астина встречать рассвет. Именно в этом городе удалось его отследить, незачем было везти безумца на земли кланов. А потом он приехал в клан как ни в чем не бывало, полностью придя в себя, так и не сообщив, что же вернуло ему рассудок! Не что, а кто, точнее! Ты что-то побледнела, милая, мой рассказ тебя расстроил? – Притворная забота Алекса меня окончательно добила.

– Это ведь правда?! Ты знал… ты все знал и молчал! – Я смотрела на Глайта, не в силах даже вздохнуть.

Вампир обреченно закрыл глаза, затем снова поднял взгляд.

– Ты тоже знала, Рэй. Просто не хотела себе признаться в том, что все же полюбила меня, своего убийцу. Прости. Я действительно этого не хотел.

До меня доходило медленно, но все же я заметила и поразительно схожее выражение на лицах брата и арашшаса.

– Вы тоже были в курсе! – прошептала я, пораженная размахом предательства, еще и с этой стороны. – Я же вижу. Рэйн, как ты мог?

– Линн, не надо. – Чуть ли не впервые за мою новую жизнь брат назвал меня давно забытым именем. – Было видно, что ты любишь его, а месть, разве она стоит любви?

– Ами увидела вашу связь в один из дней, случайно заглянув в Глайта глубже, чем раньше, – признался Шаэн, виновато глядя на меня.

Сердца в груди больше не было, оно даже не разбилось, просто перестало существовать. Я превратилась в неодушевленный предмет, в кусок льда. Перед глазами проносились мои извечные ночные кошмары, та самая ночь, когда я умерла. Теперь все было ярко и четко: лицо Глайта, искаженное яростью, его клыки, рвущие мое тело на части, мой слабенький огненный шар, попавший ему как раз в то место, которое он позже скрыл татуировкой с плачущим солнцем.

Что ж, плакать хотелось не только солнцу.

– Я согласна. – От звуков моего мертвого голоса бывшие товарищи вздрогнули.

– Извини? – Алекс на всякий случай решил переспросить.

– Я пойду с тобой, буду делать то, что ты попросишь. – Чувства застыли, замороженные. – Не могу их больше видеть.

– Вот и прекрасно. – Он обнял меня, погладил по голове. – И не стоит расстраиваться, милая, все это пройдет, вот увидишь!

– Нет, Рэй, нет! – кричал Глайт, звал меня Рэйн, даже Шаэн сделал попытку окликнуть, хотя прекрасно видел своим внутренним зрением, что со мной произошло.

– Не уходи, Рэй! – Последняя попытка воззвать к моему рассудку.

– Алекс, ты меня поражаешь, – изумленно произнес Ларсен, рассматривая меня в упор. – Настолько искусного манипулирования и таких быстрых ошеломляющих результатов я еще никогда не видел! Надо же было настолько верить в этого вампира, чтобы самостоятельно загнать себя в безвыходную ситуацию, когда надо либо отомстить, как и собиралась, либо отступить. Молодец, девочка, мои поздравления! Я вижу, Рэй действительно потеряла все чувства, в ней больше нет огня, нет эмоций, и никуда маленькая вампирша от тебя не денется.

– Ты уверен?

– Абсолютно. Видение не лжет.

Алекс взял меня за руку и снял часть оков, позволяя мне немного расслабиться. Ледяной огонь растекался по моим венам, окончательно превращая меня в ледяную глыбу.

– Уведи меня отсюда, – попросила я, прислонившись к плечу товарища, вдыхая его запах, такой уютный и знакомый.

– Конечно. – Он обнял меня, как всегда, привычно провел рукой по волосам. – Пойдем, тебе не стоит видеть то, что Ларсен приготовил твоим спутникам. Попрощаешься с ними?

– Нет, не желаю их больше знать. – Мертвый холодный голос звучал сухо и страшно.

Бескланники окружили троих пленников, достали оружие. Ларсен уже начал отдавать какие-то приказания, предвкушая скорую расправу над врагами.

– Алекс, я могу попросить тебя об услуге? – Губы с трудом шевелились, скованные зимней стужей.

– Проси, – насторожился мальчишка.

– Верховный говорил мне, что артефактом правды не сможет воспользоваться никто, кроме арашшасов, но вот одно из его свойств откроется даже вампиру. Возможность увидеть истину в любом ее проявлении.

– Да, это так, – подтвердил вампирчик. – Но зачем тебе это, я ведь уже рассказал тебе все и даже ни разу не соврал.

Он зубасто улыбался, поглаживая тонкими пальцами мою расслабленную ладонь, где под бледной кожей тек по венам ледяной огонь.

– Просто… хотела бы посмотреть сквозь артефакт на этих… предателей в последний раз, чтобы потом не мучиться остаток жизни в сомнениях. Это ведь возможно?

– Я против, – нахмурился Ларсен, сжимая в ладони белоснежное ожерелье. – К артефакту может прикоснуться только арашшас!

– Что-то ты не говорил об этом, когда я доставал для тебя эту штуку из самого сердца Экроса, – ехидно напомнил вампирюга. – Две минуты, и мы уйдем, а ты можешь развлекаться как хочешь!

После долгих колебаний Ларсен протянул артефакт.