Кровавая регата

Ротный присел и перекатом бросился в открывшуюся щель. Следом за ним, ни секунды не раздумывая, прыгнул и Рубин.

Зайчик пинком распахнул болтающуюся дверь. Она, основательно изрубленная осколками, слетела с петель и грохнулась в коридор. Пока еще боец изображал киношного спецназовца. Он заранее знал о том, что перед ним прошла штурмовая тройка, зачищавшая здание.

Парень заскочил в коридор и помчался к лестнице, ведущей на второй этаж. Он пробегал мимо комнат с выбитыми и изломанными косяками.

На бегу боец слышал, как переговаривались его товарищи:

– Пошел!

– Есть! – после паузы: – Чисто!

– Я иду!

– Держу!

– Чисто!

– Смотри слева!

– Вижу! Чисто!

Не добегая до уровня второго этажа, то есть перед тем, как его каска появилась над лестничным проемом, Зайчик громко крикнул:

– Это я, Воронов!

Такая предосторожность была не лишней. Боец, прикрывающий группу зачистки, держал оружие наготове, страховал товарищей, осматривающих комнаты, на случай любых непредвиденных ситуаций.

Зайчику совсем не хотелось неожиданно выпрыгивать перед настороженным товарищем, готовым выстрелить на любой шум. Он дождался ответного крика, говорящего о том, что морпех, находящийся в арьергарде, узнал его, и только лишь после этого преодолел последние ступеньки, ведущие на второй этаж.

– Нашли кого-нибудь? – громким шепотом поинтересовался Зайчик, автоматически встраиваясь в позицию.

– На первом этаже одного уложили! – ответил ему Питон, высокий, гибкий сухощавый парень. – Духи почти все во дворе были.

С прибытием нового бойца морпехи переглянулись и быстрой жестикуляцией определили очередность передвижения. Механизм спецназа, хорошо слаженный на многочисленных тренировках, заработал. Парни двигались по коридору, постоянно держали на прицеле входы в комнаты и прикрывали своих товарищей.

Перед угловой закрытой дверью Зайчик остановился, посмотрел на Питона, потом пальцем показал ему на ручку и изобразил жестом движение на себя. Питон кивнул, схватился за ручку, откинулся назад и рывком открыл вход в помещение.

Зайчик и не подумал молодцевато влетать в комнату с автоматом наперевес, самоотверженно подставлять себя под чей-то ствол. Такими вот чересчур смелыми спецназовцами заполнены все кладбища. Вместо этого он прижался к косяку, заглянул в комнату, шарахнулся назад и сразу же рухнул на пол.

В комнате прогремела очередь. Из деревянного дверного проема, вделанного в стену, в коридор полетели щепки, вывалились куски засохшей глины.

Грохот выстрелов слился со слабым выкриком:

– Аллах акбар!

Раненый охранник Ахмеда, лежавший на полу, среагировал на непонятное мелькание в проеме двери. Он был уверен, что убил кого-то из нападавших.

Зайчик высунулся в проем двери, прицелился, лежа выпустил две пули, потом еще парочку и для верности добавил еще три.

Расстрелянный боевик уставился стеклянными глазами в потолок.

Зайчик чихнул от вони сгоревшего пороха, наполнившей тесное помещение, оглянулся и вскочил на ноги. Он подбежал к убитому, толчком ноги перевернул его, встал на одно колено, быстро обыскал и только теперь заметил открытую невысокую дверь за занавеской.

– Чисто! – крикнул парень, поднимаясь на ноги. – Питон! Отсюда кто-то ушел!

Марк и Сэм прятались за кухонной плитой, прижимали к грязному полу Камила, постоянно вздрагивающего и всхлипывающего. Несколько пуль пробили саманную стену кухни и со звоном влепились в огромный чугунный котел. С полки посыпалась крупа.

Марк легонько хлопнул по затылку молодого сомалийца, который попытался поднять голову, показал Сэму большой палец и заявил:

– Плотно работают!

Сэм согласно кивнул, а стрельба внезапно прекратилась. Марк вытянул шею, прислушался и сияющими глазами глянул на Сэма.

Послышался топот, во дворе бабахнул одиночный выстрел, который тут же был заглушен грохотом очередей. Сэм помотал головой и поковырял в ухе мизинцем.

Заскрипели ворота сарая. Сразу же началась стрельба, но тут же стихла. Кто-то на русском позвал дока, обильно пересыпая свою речь трехэтажным матом.

– Врача зовут! – Сэм побледнел. – Задело кого-то из наших! Сволочи! – Он размахнулся и от всей души треснул Камила по спине.

Бедный парень сжался и закрыл голову руками.

– Марк! – закричал кто-то во дворе. – Марк! Ты меня слышишь?! Мы нашли Владимира Михайловича. Ты где?!

– Это Шмайсер, – пробормотал Марк. – Ну вот, наконец-то!.. – Он помотал головой, уперся руками в пол, тяжело поднялся и сказал: – Что-то я сильно устал сегодня. – Парень вяло отряхнул грязные джинсы, двинулся к двери, но остановился, повернулся к другу и тихо сказал: – Совсем забыл, надо же. Сэм, дружище, выпусти Мусу из кладовки, а то он там обделался уже, наверное.

Четкий силуэт вышки в прицеле внезапно вздрогнул и смазался. Егоров помигал, прогоняя слезу. Вытирать ее нельзя, иначе можно вообще потерять остроту зрения на некоторое время. Он расслабил плечи и постарался ровнее дышать.

Грохот пулемета стих. Теперь в крепости раздавались лишь отдельные выстрелы. Потом наступила полная тишина.