Кровавое копье

Возможно, Джанкарло Бартоли ни в чем не виноват. Возможно, Лука и Джек Фаррелл сами организовали обман и убийство Роберта Кеньона. Лука к роману друга со своей бывшей подружкой и к их последующему браку отнесся благосклонно — пожалуй, даже слишком. Вероятно, имели место какие-то эмоции, которые он счел за лучшее не выказывать. В это Кейт тоже предпочла не верить. Она сказала, что после гибели Роберта у нее с Лукой возобновилась связь, но большей частью отношения были деловые. Мэллою слова «большей частью» показались странными, но он не стал уточнять. У него самого в молодости подобные романы случались несколько раз, так он и развелся. Когда все это происходило, Лука был женат, и Кейт сказала, что он из тех итальянцев, которые женятся на всю жизнь. Она была для Луки временным увлечением, не больше. И когда возник Роберт Кеньон, Лука попросту с радостью отошел в сторону ради друга. Потом Кейт несколько месяцев жила в поместье Бартоли на Майорке и разбиралась в делах. Там, как она выразилась, «было несколько ночей», но ничего слишком серьезного. Мэллой с трудом мог представить это. Кейт была кем угодно, но только не такой женщиной, какими наслаждаются время от времени. Конечно, тогда она была младше и сильнее походила на любительницу вечеринок, у которой денег больше, чем здравого смысла. Почти как капризный ребенок. Той женщиной, которую знал Мэллой, Кейт сделал Айгер — Айгер и десять лет рискованной жизни.

Прошло больше года с того дня, как Мэллой согласился оказать Кейт «услугу», а он до сих пор не мог предоставить ей ничего, кроме отсутствующих деталей головоломки, а их было множество. Он ходил кругами, и эти круги уводили его обратно, к финансовой версии; только она казалась ему достойной внимания. Он полагал, что о недостающих звеньях цепи рассказал бы Джек Фаррелл — если бы только удалось спокойно поговорить с ним, — но, увы, эта ниточка оборвалась слишком резко, как и все прочие, а Мэллой вдруг оказался в Гамбурге, столкнувшись с необходимостью решить проблему, ставшую для него полной неожиданностью. А тут еще Чернова…

Инстинктивное чутье нашептывало… да что там, оно просто кричало: «Надо уходить!» Мэллой нисколько не сомневался в том, что ему подстроили ловушку, но отступать сейчас было поздно. Кроме того, в деле возникла Чернова, так что, пожалуй, не оставалось другого выхода, как только стиснуть зубы и упрямо идти до конца.

Мэллой подумал, не просмотреть ли еще несколько файлов, но решил немного отдохнуть. Он проспал несколько часов и успел к завтраку, типично немецкому: кофе, сок, хлеб, джем, каша, несколько кусочков фруктов, мясная нарезка и сыр. Мэллой вдруг поймал себя на том, что соскучился по Гвен — завтракали они всегда вместе. Ему хотелось позвонить ей, но в Нью-Йорке сейчас была глубокая ночь.

Потом Мэллой доехал до вокзала, набрал с таксофона «Ройял меридиен» и оставил сообщение для Джоша Саттера. Он сказал, что увидеться с Хансом утром не сможет — дескать, проспал, — но в восемь вечера готов встретиться с обоими агентами в баре. «Очень важно», — добавил он.

После этого он направился к пристани на Ауссенальстер. Экскурсионный пароходик отплывал в полдень.

Альтштадт, Гамбург

Елена Чернова позвонила Дэвиду Карлайлу в субботу утром. Она сообщила, что Мэллой и двое фэбээровцев, как и собирались, отправились ужинать. Пока они ехали в машине, Мэллой играл роль экскурсовода. Прошлись по набережной, осмотрели достопримечательности, после чего пошли на Репербан и посетили ресторан. Во время ужина агент Саттер дважды звонил полицейскому, с которым у него был налажен контакт, а немец ему перезванивал.

— Что ему нужно? — спросил Карлайл.

— Сразу мы не поняли, но по дороге до отеля Саттер и Рэндел говорили между собой, и выяснилось, что Мэллой захотел получить координаты того таксофона, с которого я звонила в полицию.

Мужчина улыбнулся.

— Значит, он заглотнул наживку.

— По крайней мере, смотрит в правильную сторону. Будем надеяться на его последовательность.

Карлайл подошел к окну и обвел взглядом тихий район, куда он вернулся после того, как они с Черновой опознали Мэллоя в аэропорту.

— После третьего звонка, — продолжала Чернова, — Мэллой ушел из ресторана и несколько минут спустя исчез в толпе. Одно я знаю точно: в гостиницу он не вернулся.

— Возможно, у него была встреча с кем-то из его осведомителей в Гамбурге.

— Или с Брандами, — ответила Чернова.

Карлайл посмотрел на часы.

— Его до сих пор нет в отеле?

— Никаких признаков.

— А что агенты Саттер и Рэндел говорят насчет нашего парня? — спросил Карлайл.

— Они вне себя. По идее, они с утра должны были встретиться с Мэллоем, а он их подвел.

— Ладно, позвони мне, когда он снова появится.

— Ты узнаешь об этом, как только узнаю я. Ты в порядке? Тебе что-нибудь нужно?

— Просто немножко схожу с ума.

— Хочешь — могу прислать тебе женщину.

Карлайл задумался.

— А почему бы тебе самой не заглянуть ко мне?

Чернова ответила не сразу. Наконец она спросила:

— Думаешь, это хорошая мысль?

— Если честно, лучше даже представить не могу.