Кровавый блюз

Пока размышляла, служанки сняли с меня пеньюар и расточительно выбросили его, как испорченную тряпку. Умыли, стерли кровь с шеи и протерли кожу влажной губкой с капелькой духов. Расчесали и уложили волосы, подобрав все локоны наверх и повязав налобной повязкой, вышитой бисером. Сзади в прическе бодро топорщился пучок перьев цапли, он нежно колыхался от легкого дуновения ветерка и любого движения головы. Думая о своем, я послушно поднимала и опускала ноги, надевая платье на лямках. Шелковый низ и полупрозрачный верх – два слоя дорогой ткани, все в бисере, драгоценных камнях и мелком речном жемчуге. Струйки нанизанного на нитку перламутра украшали подол, подобно жемчужной капели колыхались и звенели.

«Ручная вышивка!» – шептались служанки.

Замешательство вызвали мои уши, прислуга на некоторое время впала в ступор. Мочки не были проколоты. Воровке не нужна лишняя красота, а безделушки только мешают вскрывать магические замки, любой металл искажает чары.

Молоденькие служанки переглянулись, выдержка у них была похуже, чем у старшей горничной, которую ничем не удивишь.

И что им не так! Ах да! Ведь они такие же, как и я – люди с подземных уровней, почти свои. В голове сформировалась очередная шальная мысль, но я не успела ее додумать – в столовой меня уже ждали. Недовольный лорд Алек и почему-то еще более злой Дэрек.

Последний все утро не смотрел на меня. Состояние неудержимой злости – его повседневная норма. За одним столом с ним – как на пороховой бочке. Ерзаешь кормой, а запал медленно прогорает, ты не знаешь, когда рванет, когда гневный взгляд пригвоздит тебя, как дротик муху, остановит небрежный окрик, нахмуренные брови или просто гробовое, неодобрительное молчание.

Сидя за общим столом, я гадала, чем я так не угодила вампиру? Ну, помимо того, что его партнер Алек вытащил из бизнеса круглую сумму на мою покупку и усыновление. А еще тот факт, что по смерти этих бизнесменов удачи я унаследую все их деньги и состояния, если их переживу. Если. Веское и емкое слово.

Поразмыслить – так я Дэреку, как гвоздь в ягодице, мешаю. Поэтому его отношение закономерно. Впрочем, в этой ситуации нет моей вины, все дело рук его сводного брата и бизнес-партнера Алека.

Все эти ценные сведения о денежном и семейном положении братьев я почерпнула из разговоров служанок, которые, наспех меня одев и причесав с утра, к полудню начали выгребать старую одежду из шкафов и убирать вещи из комнаты. Расчески, заколки, туфли, платья и косметику, неизвестно чьи.

Я взяла в руки тяжелую гроздь жемчуга. Кому все это богатство принадлежало раньше? Возможно, прежней игрушке? Здесь ее нет. Они вычеркнули, выкинули безымянную девушку, жившую здесь, из памяти и из жизни. Заменили на новую игрушку, на меня. Если это так, то я не хочу знать, что с ней случилось, это слишком страшно. Если буду думать о прежней постоялице данной комнаты, я сойду с ума. И у меня не будет сил вырваться из этой золотой клетки.

Завтрак прошел в унынии, я одной рукой ковыряла кровяной паштет. Лорды поели первые, в сноровке им не откажешь. Все ждали только меня. Дэрек провожал каждый подцепленный мной кусок пылающим взглядом. Непонятно, что он хотел сделать – отобрать еду или запихнуть поглубже.

После завтрака мне подарили обещанный презент – шопинг. Развлечение богачей, бесполезное сорение деньгами в модных бутиках. Толстосумы соревновались в искусстве виртуозного рассеивания купюр по ветру.

Сев в машину, мы занялись этим утомительным делом.

Один магазин за другим. Калейдоскоп ярких красок перед глазами, пылающие витрины. Скалящие зубы в хищных улыбках продавщицы. И тряпки, тряпки, тряпки… Много тряпок.

Для каждого момента жизни отдельная одежда, будь то вечер или утро, дом или гости. Везде свой наряд, а к нему куча аксессуаров: сумочки, обувь, украшения.

Очередной магазин и новые муки.

Я вышла из-за шторки и замерла в нерешительности. Все глаза в зале прикованы ко мне. Больше всех в шоке замерли Дэрек с Алеком. Оба приморожены к полу с выпученными, как у рыб, глазами. У последнего челюсть просто отвалилась, он так и остался стоять с открытым ртом.

Платье и вправду было очень выразительное. Бледно-розовое, не яркого насыщенного оттенка, а наоборот, приглушенного. Продавщица назвала его «пепел роз». Сплошная романтика в бисере и мелком Апонском перламутре. Закрученные спирали вышивки, листочки-цветочки и газовые пелерины на сильно декольтированной груди. Все это выглядело так невинно-соблазнительно. Даже если захочешь, не сможешь выглядеть иначе в этом наряде. В общем, Алеку понравилось.

А вот Дэрек, пробежавшись по мне глазами, стал более недовольным, кислее, что ли.

Я сникла. Даже в новой одежде я ему не понравилась. Ясно, он подсчитал своим взглядом, во сколько ему обойдутся эти яркие тряпки.