Кровавый след

– Извините, товарищ полковник, – произнесла Женя своим ангельским голоском. – Переутомление.

– Теперь это станет нашим обычным состоянием, – заметил полковник. – Мы будем страдать до тех пор, пока не изолируем капитана Тарасенко, бывшего капитана Тарасенко.

В комнате воцарилось молчание. Никто не решался продолжить разговор. Его нарушила селекторная связь. Полковник нажал на кнопку:

– Филатов.

– К вам поднимается господин Головин, – раздался голос из селектора.

– Спасибо, – полковник отпустил кнопку.

В тот же момент дверь распахнулась, и в кабинет вошел солидный мужчина лет пятидесяти. Лицо его выражало мало радости.

– Здравствуйте, друзья, – поприветствовал он присутствующих. – Хотя, лучше, доброй ночи.

Все встали, приветствуя начальника.

– Что за секреты, почему по телефону нельзя? – уставился Головин на полковника.

– Присаживайтесь, Роман Олегович, – предложил полковник.

– Тот молча опустился в кресло.

– Кофе хотите? – предложил полковник.

– Не откажусь.

Полковник сделал знак Жене, та поднесла чашку начальнику.

– Только давайте сразу к делу, без лирических вступлений, – предупредил Головин и отпил кофе.

В это время в кабинет вошел Выхухолев и притащил с собой кипу бумаг.

– Разрешите? – спросил он.

– Давай, – махнул рукой полковник.

– Так что у вас стряслось? – спросил Головин. – Вы сегодня запороли на корню всю работу по изоляции активистов чеченской диаспоры, потенциальных боевиков. Вы представляете, чем может обернуться подобная оплошность? Стоит им рвануть всего одну бомбочку где-нибудь в метро или на вокзале, и полетит не только моя голова, но и ваши тоже.

– Все молчали. Никто не ожидал такого начала разговора.

– Что же у вас наконец? – строго спросил Головин. – Надеюсь, выпущенные вами на волю потенциальные боевики не захватили самолет с заложниками?

– Нет, – ответил полковник.

– Тогда что же?

– Капитан Виктор Тарасенко в Москве, – объяснил полковник.

– Кто? Черт побери, полковник, вы подняли меня с постели среди ночи, чтобы сообщить о такой херне? – не обращая никакого внимания на то, что в кабинете находится женщина, выругался начальник. – Кто он такой? Что за шишка?

– Наш специальный агент, – ответил полковник и тут же поправился: – Бывший агент.

– Мне-то что с того? – удивился Головин. – Я буду встречать его у трапа?

– Нет, – старался сохранять спокойствие полковник. – Просто он вернулся после трех лет заключения из-под Душанбе. Понимаете, господин секретарь, это очень опасно.

– Почему? – спросил Головин, потягивая кофе.

– Потому что он вернулся и решил приступить к своим обязанностям, – сказал полковник.

– Ну и флаг ему в руки, ха-ха! – развеселился Головин.

– Вы не понимаете, господин секретарь! – повысил голос полковник. – Послезавтра…

Полковник посмотрел на часы.

– Нет, уже завтра, – поправился он, – в Москву прибывает премьер-министр кабинета таджикской оппозиции. Тарасенко хочет его убить.

– Убить? Зачем? – удивился Головин и повернулся к полковнику, после паузы добавив: – Хотя, если бы не мое кресло, я бы сам передушил всех этих душманов.

– Три года назад по приказу сверху Тарасенко был заброшен через Турцию в Афганистан, – объяснял полковник. – Оттуда он должен был проникнуть в Таджикистан и устранить Химматзоду, который в то время был лидером исламистов. Они много попортили нам нервов. Если хотите, я могу вкратце рассказать о тогдашней расстановке сил.

– Не надо, – остановил Головин.

– Так вот, – продолжал полковник. – Пока он добирался, сверху поступило новое распоряжение: не трогать оппозицию.

– Я все понял, – сказал Головин. – Вы продали этого парня.

– Другого выхода не было, – стал оправдываться полковник. – У нас отсутствовал надежный канал связи.

– Что же он хочет теперь? – спросил Головин. – Убить этого душмана?

– Да.

– Подожди, подожди! – встал со своего кресла Головин. – Так ты говоришь, тот прибывает в Москву?

– Он уже в Москве, – сказал полковник.

– Да не этот, – отмахнулся Головин. – Я говорю о высоком таджикском госте.

– Да, завтра, – ответил полковник. У Головина полезли на лоб глаза.

– У вас есть двенадцать часов, чтобы разыскать этого супермена и засадить его в «Матросскую тишину», – процедил сквозь зубы Головин. – Вы меня поняли? Двенадцать часов!

Он перешел на крик, забыв о том, что еще час назад журил полковника за беспокойство.

– Засранец, герой хренов, – ходил по кабинету и ругался Головин. – Нет, я все-таки не понимаю, зачем ему нужно убивать политического деятеля? Мало ли заказов на убийство? Какие деньги получил бы и жил себе спокойно.

Он замолчал и подошел к окну. Начинала светлеть линия горизонта. Был четвертый час утра.

– Вы спрашиваете, зачем? – осмелился заговорить полковник.

Он обвел взглядом побледневшие от усталости лица коллег.

– Посмотрите, господин секретарь, на наши лица, – продолжил полковник. – Это наша первая бессонная ночь, но никак не последняя.

– Все будет зависеть от вас самих, – сказал Головин. – Чем быстрее поймаете своего соратника, тем быстрее отправитесь отдыхать. Вы согласны?

Он отвернулся от окна и посмотрел на полковника.

– Да, – ответил тот.