Крушение

Но Диолинда несколько охладила се пыл. Дело в том, что Эглантина попросила ее, Диолинду, руководить неопытной Биной. Она пока сама не может распоряжаться акциями, домами и прочим имуществом — такова воля покойной. Соответствующий документ адвокат скоро подготовит. В интересах Бины подписать его, после чего она через нее, Диолинду, вступит в права наследства. А также, выполняя волю покойной подруги, Диолинда приглашает Бину с Саритой пожить у себя с тем, чтобы Диолинда могла сделать из своей подопечной настоящую сеньориту, светскую даму.

— Значит, вы хотите мне помочь? — ошарашенная шикарной обстановкой особняка, спросила Бина.

— Да, мой ангел. Я думаю только о твоем благополучии. Перебирайся ко мне поскорее?..

Бина не заставила себя долго упрашивать. Она заняла чудесную комнату на втором этаже, с окнами, выходящими в сад.

Удостоверившись, что Бина уже устроилась в своей золотой клетке, Диолинда приступила с допросом к Клаудиу. В последнее время он стал слишком часто встречаться со своей крестницей Лусией. А ведь та — адвокат. Если Клаудиу скажет ей хоть полслова, Лусия вмиг догадается, что задумала Диолинда. К тому же он с таким вниманием выслушал оглашение завещания и как-то очень сочувственно поглядел в сторону Бины...

— Послушай, Клаудиу, — сказала Диолинда. — Ты не рассказывал Лусии о том, что это мы отвезли Эглантину в Торговый центр?

—  Я?! Да Бог с вами! Конечно, нет!

— Смотри... Не забывай, Клаудиу: ведь это ты вез ее инвалидную коляску. Так что если будут кого-то обвинять, то уж никак не меня! — пригрозила ему Диолинда. — Дай-ка мне пару желтеньких таблеток...

Теперь оставалось уладить дело с Эдмунду. Он, без сомнения, будет против того, чтобы Бина жила в его доме. Но она его как-нибудь уломает. Ей пока не хотелось раскрывать сыну своих тайн. Эдмунду «вернулся» из Португалии необыкновенно возбужденным. Сообщение о Бине он пропустил мимо ушей. В двух словах рассказал матери о состоянии их усадьбы близ Лиссабона и, заметив, что Клаудиу прислушивается к их беседе, резко сказал:

— Клаудиу, пойди, пожалуйста, на кухню. Мне надо поговорить с мамой.

Когда Клаудиу нехотя удалился, Эдмунду произнес:

—— Кажется, я придумал, как отомстить Лусии.

— Неужели?

— После этого я очень сомневаюсь, что она и Сезар останутся вместе. 

Диолинда вопросительно уставилась на сына. Эдмунду прикрыл дверь за Клаудиу и вернулся к матери.

— Я решил организовать Комитет защиты пострадавших от взрыва. Или ассоциацию...

Диолинда разочарованно хмыкнула:

— Очень благородно с твоей стороны. Но при чем тут Лусия?

— Я потребую от Сезара Толедо выплаты всех причитающихся компенсаций.

— Это хорошо, — все еще не понимала Диолинда, — но опять же, при чем тут Лусия?

У Эдмунду было такое лицо, будто он вот-вот вытряхнет какую-то карту из рукава.

— Мама, как ты думаешь, кого я найму в качестве адвокатов?

Тут до Диолинды дошло.

— Гениально? — прошептала она. — Ты обратишься к конторе «Монтейру, Наварру и Праду».

— «... и Праду», вот именно! — в упоении от собственной затеи воскликнул Эдмунду. — Первых двух я приглашу на ужин. Я сумею убедить партнеров Лусии принять мое предложение. Любой адвокат был бы в восторге от такого дела, вокруг которого наверняка поднимется ажиотаж, будут виться журналисты... Монтейру и Наварру заставят и Лусию поучаствовать в моем проекте... Она будет вынуждена пойти против своего Сезара, иначе ее профессиональной карьере конец! Ну, как тебе мысль?

—  Архигениально, —  восторженно одобрила Диолинда.

С того момента как Энрики познакомился с Селести и ее сыном, его не оставляла мысль переселить их в Сан-Паулу. В этом с ним были солидарны и остальные члены семьи Толедо: и Марта с Сезаром. желавшие, чтобы внук рос у них на глазах, и Александр. Все, кроме Вилмы. Вилма своим женским чутьем угадала истинную причину намерений мужа.

—  Ты в нее влюбился, вот в чем дело, — поставила она диагноз. — В последнее время ты сильно изменился. На женщин больше не заглядываешься...

— Вилма, ты бредишь! Я еду за своим племянником!

— Ничего подобного. Племянник — это просто предлог. Эта женщина тебя зацепила!

— Хватит! — Энрики рассерженно стукнул кулаком по подоконнику. — Я поеду за ними — и точка!

Видя, что на этот раз муж настроен решительно, Вилма, проклиная и его, и Селести, сдалась. Но она твердо заявила, что намерена сопровождать его в этой поездке. Энрики вынужден был согласиться.

...Как только Селести открыла им дверь, Энрики понял, что Вилма была права. Он и в самом деле ехал за ней, за Селести. Все его мысли были о ней. И он должен уговорить се поехать в Сан-Паулу. Энрики смотрел на нее, не замечая ничего вокруг. К Селести заскочил брат ее подруги Жильберту — спросить, не требуется ли ей помощь, а сам как завороженный уставился на Вилму.

В другое время Энрики заметил бы это, а сейчас он был сосредоточен на одном: убедить эту женщину поехать в Сан-Паулу.

— Нет-нет, — сразу отрезала Селести, выслушав его предложение. — Мы люди разного круга. Я не поеду.