Крушение дома Халемов

- Сможешь-сможешь. Ты из какого рода? Халемов. И ты мне обещала. Это они, — дернул Хетти подбородком в сторону двери. — Могут соврать. Мы — нет.

- Мыыыы?

- Мууууу. — Хетти тыльной стороной пальцев потер у нее под глазами. — Давай. Разлеглась как корова. Отъедайся чуть-чуть и старайся.

- Я не корова. И не свиноматка, — пыталась еще возразить леди Сола. — А ты трешь, как мечи свои чистишь, — отстранила она его руку.

Действительно, под глазами у Солы выступили красные пятна — еще хуже, чем сами глаза. Хетти хмыкнул. Какая она стала нежная! И какая тупая! Неужели она не понимает, что этот ребенок будет не просто канцлером Дар-Эсилем? У него столько же шансов на маршальский жезл. Хетти тоже сам сразу не понял. Койя ему объяснила. Когда он ей рассказал про беременность Солы. Долго рылась в каком-то комоде, вытащила бутылку эгребского, неизвестно как (очень даже известно — подарок лорд-канцлера!) попавшую в замок Хару, налила до краев два бокала, подняли, звякнули, опрокинули. Повторили, пробормотав каждый себе под нос за здоровье сестрицы и малыша.

- Скажи, Хетти, — сказала тогда Койя, хитро прищурившись. — Как ты думаешь: кто из твоих племянников будет сильнее? Какая кровь лучше смешается с кровью Халемов — Кауда или Эсиль? От кого из них меньше вреда для наших способностей?

Хетти вытянул руку, от души хлопнул Койю по плоскому животу.

- Ах ты, лентяйка! Умбрен, значит, списываем со счетов?

Койя ловко лягнула его коленом.

- Не хочу плодить второсортицу. Так, как ты думаешь? Хетти расхохотался:

- Сильнее будет мой сын. Он им все перья пообрывает: маленьким белым мышатам Дар-Кауда, манерному Дар-Эсильчику и неуклюжему (и маловероятному) сыну леди Койи Дар-Умбра.

- Дурак! — Койя надулась и к разговору более не возвращалась.

Но мысль залегла Хетти в голову, и на растущий Солин живот он стал смотреть с новым чувством. Несмотря на шутливый ответ, который Хетти дал Койе, ему отчего-то казалось, что под сердцем у старшей сестры копошится скорее Дар-Халем, чем наследник рода Эсилей. Он испытал жестокое разочарование, узнав о неудачных родах, и был настроен решительно. Даже если ему придется силой запихнуть лорд-канцлера в супружескую кровать и стоять над первой парой Аккалабата с обнаженным мечом несколько ночей кряду, он своего добьется. Хетти намеревался в свой черед стать главнокомандующим армии Аккалабата и не собирался командовать армией, будучи единственным Дар-Халемом в ее рядах. Сестричкам придется в меру своих возможностей позаботиться о боеспособности Империи.

- Я не буду второй раз тебе повторять! Ты меня слышала, Сола.

Она испуганно закивала. С такими разными Хетти, каждый раз являвшимися к ней, ее сознание, истощенное тяжелой беременностью, разрешившейся крушением всех надежд, измученное поиском виноватых и непреходящим чувством собственной вины непонятно за что, не могло совладать. Сола решила, что лучше послушаться.

2 мая 1502 года со дня пришествия королевы Лулуллы

Лорд Хетти Дар-Халем, покряхтывая, разогнул усталую спину. Грязной рукой помассировал поясницу, оставив на коже, под крыльями, следы копоти. Кто сказал, что кузнечное дело не для даров Аккалабата? Здесь, в кузнице, примыкавшей к левому крылу умбренского замка сестрицы Койи, он чувствовал себя не менее уверенно, чем на турнирной арене Хаяроса или на поле боя. На поле боя долго пробыть не получилось. С одной стороны, лорд Меери не был особо доволен, что наследник рода Халемов дышит ему в спину. «Я не могу так командовать, — сварливо сообщил он лорд-канцлеру, наведавшемуся на передовую. — Либо я, либо Дар-Халем. Короче, уберите его отсюда». И Хетти убрали. Потому что возникло неожиданное «с другой стороны», опасное и непредсказуемое. Ничем иным не предсказуемое, кроме обостренного придворного чутья лорда Дар-Эсиля, который по наитию сверху, иначе не скажешь, догадался как-то зайти в королевскую опочивальню за пять минут до властительницы Аккалабата и под возмущенные перешептывания горничных-тейо перетрясти всю постель. Клубок только что вылупившихся крошечных гадючек — самых ядовитых созданий Эсильских болот, ожидал его под периной, у изголовья. Брезгливо сметя копошащийся черный шар в рукомойник, лорд-канцлер выбранил всех служанок, пообещав им, их мужьям и детям снести головы, и вышел из спальни Ее Величества гордо и неторпливо, будто ничего не случилось и его посылали туда захватить нечаянно забытый документ, нуждавшийся в подписании.