Крушение мировой революции - Брестский мир

Считается, что Троцкий допустил ошибку, так как это признание автоматически поставило вне закона прибывшую в Брест-Литовск делегацию украинских большевиков91. Однако не следует думать, что решение Троцкого было скоропалительным. Когда 8 и 9 (21 и 22 декабря) оставшаяся в Бресте советская делегация донесла в НКИД об ожидаемом прибытии в Брест делегации Украинской рады, Троцкий понадеялся избежать создания отдельной украинской делегации, понимая, что тогда страны Четверного союза смогут играть на советско-украинских противоречиях и в случае несговорчивости большевиков заключат сепаратный мир с независимой Украиной. Советской делегации предписалось "столковаться" с представителями Украины "об их вхождении в общую делегацию" России92.

Но у Украины были прямо противоположные цели. Заручившись признанием Германии и Австро-Венгрии, украинская делегация начала торговаться с советской на совещании, продолжавшемся весь день 26 декабря (8 января)93. (Из-за этого была даже отложена вторая встреча украинцев с делегациями Германии и Австро-Венгрии.) Не ясно, о чем именно стороны договорились, но 28 декабря (10 января) Троцкий от имени советской делегации выступил с заявлением, которое нельзя было трактовать иначе, как признание независимой Украины во главе с правительством Рады.

На утреннем заседании 12 января по н. ст. советская сторона и страны Четверного союза еще раз, теперь уже официально, подтвердили признание полномочий украинской делегации вести переговоры и заключать соглашения94. В тот же день ЦИК Советов Украины, спешно образованный большевиками Украины в Харькове, послал председателя ЦИКа Е. Г. Медведева, народного секретаря по военным делам В. М. Шахрая и народного секретаря по просвещению В. П. Затонского на конференцию в Брест как полномочную делегацию Украины95. Но они прибыли туда слишком поздно, и когда попытались было получить право

164

голоса на переговорах, Кюльман поймал Троцкого на слове и резонно заметил, что тот не указывал ранее на наличие еще одной делегации, претендующей на роль представителей украинского народа96.

Троцкому пришлось уступить, причем не только в украинском вопросе. Он подтвердил согласие советской стороны оставаться в Брест-Литовске и не требовать перенесения переговоров в Стокгольм, чего так боялись Германия и Австро-Венгрия; соглашался на образование комиссии для рассмотрения территориальных и политических вопросов, т. е. на обсуждение аннексий под прикрытием самоопределения народов; признал право на самоопределение Финляндии, Армении, Украины, Польши и прибалтийских провинций; обязался как можно скорее вывести русские войска из Персии97. Однако все это были лишь словесные уступки: Троцкий демонстративно подчинялся диктату. После пятичасовых переговоров 11 января по н. ст. Кюльман пришел к выводу, что Троцкий не хочет заключать мира, а "стремится вынести из дискуссий материал для агитации", чтобы "прервать переговоры и обеспечить себе эффектный отход".

Взгляды Троцкого не были для Кюльмана тайной. "Ему и его друзьям, -писал Кюльман, -- самой важной целью кажется мировая революция, по сравнению с которой интересы России вторичны. Он усердно читает и штудирует германские социал-демократические газеты" и надеется, что германские "социал-демократия и массы совместно выступят против войны", если она будет вестись из-за территорий. Через четыре дня после того, как на заседании комиссии по урегулированию территориальных и политических вопросов 12 января по н. ст. Троцкий, а затем Каменев фактически отказались признать право отделившихся от бывшей Российской империи территорий провозгласить свою независимость, вновь стали настаивать на выводе германских войск из оккупированных районов и отказались признать за немцами право требовать невмешательства советского правительства во внутренние дела Германии, Кюльман телеграфировал канцлеру Гертлингу личное письмо, в котором указал, что не верит более в "желание

165

Троцкого вообще прийти к приемлемому миру". Необходимо признать, -продолжал Кюльман, -- что положение Германии "из-за этого становится все менее благоприятным, так как со стороны военных категорически отрицается принятие на себя обязательств по выводу войск даже после заключения всеобщего мира. Это конечно же дает в руки Троцкому весьма сильное оружие".