Крушение мировой революции - Брестский мир

8 "Ильич на заседаниях ЦК не появлялся, -- вспоминает Иоффе.

-- Ходили слухи, что он страшно нервничает в своем уединенном

изгнании [...] полагает, будто большинство ЦК против восстания

и поэтому рвет и мечет". Строго конспиративно, под руководством

Свердлова, в "Лесном" собрали, наконец, одно из заседаний, на

которое должен был явиться и Ленин Тот "пришел злой, раздра

женный, плохо настроенный, вероятно, все по той же причине".

Был он почти неузнаваем: "бритый и в парике. Парик, вероятно,

сильно ему мешал, [...] он снял его и положил перед собой на

стол". И только после речи Троцкого "за восстание с изложением

тактики его подготовки" Ленин "совсем развеселился" (там же, с.

202-203).

9 Этот текст Ленина впервые был напечатан в "Правде" в 1932 году и был черновиком письма, недописанного, не отправленного и не преданного гласности самим Лениным. Остается только проверить по архивам, написал ли Ленин такой текст в действительности. 10 Нет никаких указаний на то, что немцы прибегали к шантажу тех большевиков, которые были с ними связаны еще с дореволюционных времен. Но шантаж общего характера -- прекращение поддержки ленинского правительства -- имел место 2 (15) декабря 1917 года. В этот день германский посланник в Стокгольме доносил в МИД следующее о своей беседе с Воровским: "Я предупредил его, чтобы он не вздумал экспериментировать с внутренними немецкими делами, сказав ему, что никакая немецкая сторона не поддержит такого эксперимента перед лицом официального мне

171

ния. Я сказал, что оппоненты большевиков настаивают, чтобы немецкое правительство не заключало мира с ними, так как придется заново заключать мир с теми, кто придет им на смену. Противники большевиков предлагают немецкому правительству объявить, что большевики не полномочны вести переговоры. Немецкое правительство отвергло эти предложения, но оно не может подвергать себя риску вести переговоры практически в безнадежных обстоятельствах. Боровский признал, что отказ немцев от переговоров может привести к падению большевиков, и попросил, чтобы в Берлине учли тот факт, что большевики вынуждены вести переговоры в условиях демократического контроля, и обеспечить возможность немедленной публикации результатов, и что, кроме того, они должны оставить возможность для участия в переговорах союзников. Они не будут пытаться каким-либо образом повлиять на состав немецкой делегации" (т. е. не будут настаивать на включение в германскую делегацию представителей германских социалистических партий). [Земан. Германия и революция в России. Донесение К. Рицлера из Стокгольма от 2 (15) декабря 1917г.]

Чернин. Брест-Литовск, с. 144.

Гофман. Война упущенных возможностей, с. 1Ы.

Там же, с. 163, 193.

Чернин. Брест-Литовск, с. 145-147.

Германия, док. No 41 от 2 декабря по н. ст. 1917 г. Тел. Лерснера

в МИД Германии; там же, док. No 44 от 3 декабря по н. ст. 1917 г.

Тел. Розенберга в МИД Германии.

Стокгольм, собственно, давно уже был выбран социалистами как

место для переговоров между европейскими социалистами. Под

готовка к (так и не состоявшейся) конференции началась уже

летом 1917 года. Наиболее активным элементом в организации

конференции был голландско-скандинавский комитет, возглавля

емый шведским социалистом Брантингом и бельгийским -- Ка

милем Гюисмансом. Уже в мае "голландско-скандинавский ко

митет составил и разослал различным социалистическим и ра

бочим организациям небольшую программу обсуждения условий

демократического мира" (и получил от некоторых делегаций

ответы). Конференция предполагала исходить из "признания

справедливого мира" и подразумевала "право народов распоря

жаться своей судьбой, автономию национальностей, отказ от за

хватов, от контрибуций" (АИГН, 61/5, с. 1, 20, 24).

Конференция не состоялась, так как страны Четверного союза, с одной стороны, и Россия, с другой, приступили к сепаратным переговорам. Тогда делегаты несостоявшейся стокгольмской конференции решили провести в Лондоне во второй половине января 1918 года конгресс социалистов Антанты (т. е. представителей тех

172

стран и партий, которые отказались участвовать в сепаратных переговорах). Лондонский съезд состоялся, но без участия русских партий, представителям которых советское правительство вовремя не выдало заграничные паспорта. Так, эсеровские делегаты съезда -- В. В. Сухомлин и Н. С. Русанов получили паспорта лишь 28 февраля. (Там же, ч. 2, с. 136.] За это время, с 6 по 12 февраля, успела состояться еще одна конференция -- Бернская, где собрались "социалисты двух противоположных лагерей", но относились друг к другу слишком враждебно для того, чтобы хоть о чем-то договориться. Бельгийцы, например, за исключением Гюисманса, просто отказывались заседать в одном зале с немцами (там же, с. 147).

Боровский в беседах с германскими дипломатами указал, что

лозунг переговоров о всеобщем мире был выдвинут по соображе

ниям внутриполитическим, подтверждая этим, что советское пра

вительство стремится к сепаратному, а не всеобщему миру. Вот

что доносил 8 декабря по н. ст. германский посланник в Стокголь