Круто закручено

— А Чернов, надо полагать, имел отношение к этим исследованиям? — спросил Самойлов.

— Не просто имел, а руководил ими. Чернов наш технический директор. Добавлю: о том, что Татьяна Александровна занимается проблемой утечки информации, он знал. Вернее, знали мы. Только я и он.

— Да, теперь, пожалуй, суть дела понятна, — как бы подвел черту Мельников. — Пропадают документы, вы нанимаете частного детектива, знают об этом только два человека: вы и технический директор… И вот вашего технического директора находят убитым на лестничной площадке этого частного детектива. Вот я и спрашиваю, как вы считаете, кто может быть заинтересован в смерти Чернова?

— Это смотря из какой посылки исходить… — Вересов задумался. — Я уже размышлял об этом и пришел к определенным выводам. Я лично уверен, что Чернов не мог передавать информацию нашим конкурентам. Вполне возможно, что он обнаружил пропажу тетради и, зная, что Татьяна Александровна ведет эту тему, простите, занимается данной работой, пошел к ней, дабы сообщить об этом. Но я не понимаю, какой смысл убивать его. Тетрадь все равно была уже в руках конкурентов, и он ни в чем помешать им не мог. Нет, убивать его не имело никакого смысла.

— Логично, — согласился Мельников. — А если исходить из того, что именно Чернов передавал конкурирующей фирме ваши секретные документы?

— В это я не могу поверить, — ну и упрям же был Вересов. Хотя, может быть, и не упрям, просто хорошо знал Чернова.

— И все-таки…

— Тогда еще более нелепо получается. Ему незачем было бы идти к Татьяне Александровне. И тем более незачем было его убивать.

— К Татьяне Александровне ему идти было действительно незачем, — согласился Мельников. — А вот для убийства основание было. Хотели замести следы. О том, кому переданы украденные документы, знал только Чернов. С его смертью конкурирующую фирму в воровстве никто обвинить уже не сможет.

— Звучит правдоподобно, — согласился Вересов. — Но Чернов на такую подлость пойти не мог. Он человек чрезвычайно высокой порядочности.

— А деньги ему нужны, как вы считаете? — спросил Мельников.

— Деньги нужны всем, — Вересов пожал плечами. — Но есть кое-что гораздо важней денег…

На этом и закончились наши разговоры. Решили, что жене Чернова о смерти ее мужа сообщит Вересов.

— И попросите Ларису Витальевну, пусть она побудет сегодня у Черновых. Сочувствующий человек там сегодня очень нужен, тем более женщина, — посоветовала я.

— Совершенно верно, — поддержал меня Мельников. — А завтра, часам к десяти, привозите жену Чернова сюда. Вас, надеюсь, не затруднит с ней приехать?

* * *

Вересов ушел, а мы втроем остались в кабинете Мельникова.

— У тебя что? — спросил Мельников Самойлова.

— А у меня ничего. Отпечатков его пальцев в нашей картотеке нет, по фотографии никто опознать его не может, среди пропавших без вести не числится, документов подходящих никто не находил… Зато у вас, кажется, полный ажур?

— Ага, — подтвердил Мельников. — У нас теперь почти полная ясность — точно знаем кого убили. Осталась мелочовка: непонятно, за что убили и кто убил? А дальше уж совсем пустяки: убийцу поймать. Вот и надо нам сейчас сообразить, как это все сделать. Ты, Танька, уже над этим делом думала, давай выкладывай свои мысли.

Я выложила все свои мысли и сомнения. Мыслей было мало, сомнений много. С одной стороны, все сходилось на том, что сведения передавал Чернов. Ему это делать было проще, чем кому-нибудь другому. И убрать его могли, как Мельников это определил, чтобы замести следы. Причем если сведения передавал Чернов, то, разумеется, делал это не даром, а за довольно крупную сумму, которую заказчики, вполне возможно, платить не захотели. Теперь, когда тетрадь с последними формулами была у конкурентов, Чернов им был не нужен. Более того — в какой-то степени мешал. И проще убрать его, чем платить эту крупную сумму.

— Подходит, — согласился Мельников. — Значит, считаешь, что Чернов передал конкурентам тетрадь, а потом те его убрали…

— Я-то, может быть, так и считаю, а вот Вересов так не считает. Он уверен, что Чернов не мог передать кому-то секрет фирмы. А его мнение нам учитывать надо. Мы ведь о Чернове никакого представления не имеем, а Вересов его хорошо знал, они что-то лет двадцать вместе работали. Да и учились, кажется, вместе.

— Но если тетрадь передал конкурентам не Чернов, то вроде бы нет причины его убирать, — включился в разговор Витя Самойлов.

— Причина есть, — не согласилась я. — Только давайте я вам все по порядку расскажу.

— Давай по порядку. — Мельников открыл свой сейф, вынул оттуда пустую бутылку, с презрением осмотрел ее и засунул обратно. — И кто ее сюда пустую положил — непонятно. Везде, куда ни посмотришь, — пустые бутылки, и ни одной полной, — пожаловался он. — Витя, может, сбегаешь?

— Не надо, мальчики, — попросила я. — Давайте не будем сегодня.

— Не будем так не будем. — Мельников закрыл сейф, вернулся к своему столу и сел. — Значит, весь день, пока я искал по городу твою пропавшую душу, ты в этой самой конторе сидела? Так, что ли?!