Крылатое племя

Очевидно, это выбивает масло. Расстояние не больше ста метров. Теперь промаха бояться нечего.

Тихо командую:

— Огонь!..

«Фоккеры» и «мессершмитты» разом, точно по команде, проваливаются и уходят вниз. Этого нам и надо.

«Юнкерсы» остались без охраны, и мы нападаем на них.

Четверка Вахлаева громит левую группу, моя тройка — правую. Только переднее подразделение

вражеских бомбардировщиков пока еще не потревожено. А ведь истребители противника могут

опомниться и сообразить, что их атаковали всего семь советских самолетов. Слышу голос Кустова:

— Иду на переднюю!

Как вовремя он догадался!

Настигаемые красноносыми истребителями бомбардировщики заметались, в беспорядке сбросили бомбы

и рассыпались, потеряв строй. За какие-нибудь две — три минуты все было кончено. А сколько

пережито!

Пока мы разгоняли «юнкерсов», истребители противника действительно пришли в себя и стали

подтягиваться.

Но не это беспокоит. Неприятно, что горючее у нас на исходе. Передаю, чтобы все заканчивали бой и

возвращались в строй. Собралось шесть самолетов. Нет Кустова! Вызываю его по радио. Не отвечает.

Видно, сбит. Настроение сразу упало.

Делать нечего, отправились домой. С десяток вражеских истребителей на некотором расстоянии

сопровождают нас, как почетный эскорт, но атаковать не решаются. Очевидно, наш внезапный

сокрушительный удар и необычная окраска внушили уважительное к нам отношение.

Так шестеркой и возвратились на свой аэродром. Товарищи поздравляют с победой, а для нас радость

омрачена гибелью Игоря Кустова.

Но что это? Над аэродромом бесшумно, как тень, проносится красноносый истребитель, потом

разворачивается и так же бесшумно идет на посадку. Мы узнаем самолет Игоря Кустова и бежим к

посадочной полосе. Летчик выбирается из машины и улыбается. Оказываётся, [95] он совершенно

здоров, даже не ранен. А мы-то переживали!

Подхожу к нему, строго спрашиваю:

— В чем дело? Почему не отвечал на вызов?

— Радио отказало, — отвечает. — А что задержался — за «рамой» охотился. Не мог же я возвратиться, не

выполнив приказа сбить ее на обратном пути. Пока летал, горючее кончилось. Вот и пришлось

планировать...

Вскоре из 3-й гвардейской танковой армии известили, что в бою 6 ноября нами было сбито одиннадцать

самолетов противника.

Но самое интересное мы узнали спустя несколько дней. Оказывается, немецко-фашистское авиационное

командование издало специальный приказ, в котором извещало о появлении новых советских

истребителей и предписывало во что бы то ни стало сбивать их. Наверное, хотело познакомиться с

«новинкой».

Для поддержания духа своих летчиков фашистское радио передало, что в том бою участвовало тридцать

советских красноносых истребителей, а немецких всего пятнадцать. При этом мы потеряли якобы

половину машин, а они только пять. Ну что ж, нам не привыкать было к беспардонной лжи гитлеровского

командования. [96]

А. Васильев. Операция «Зволен»

Война шла к концу. Дни фашистской Германии были сочтены. Но гитлеровцы продолжали еще орудовать

на чехословацкой земле, творить насилия и дикие расправы над местным населением, предавать огню

мирные города и села, насаждать режим самого разнузданного, безжалостного террора.

Чехословацкий народ не признавал оккупантов.

В стране, особенно в восточных ее районах, действовали крупные силы партизан. Гитлеровцы бросили

туда несколько соединений карателей. Плотно блокировав все входы и выходы, подвергнув партизанские

районы ожесточенным ударам артиллерии и авиации, фашисты надеялись скоро сломить сопротивление

патриотов.

И вдруг, совершенно неожиданно для них, в августе 1944 года началось вооруженное восстание, поднятое Коммунистической партией Чехословакии. Тысячи, десятки тысяч словацких патриотов с

оружием в руках выступили против оккупантов. С каждым днем восстание ширилось и вскоре охватило

всю Словакию. Центром повстанцев стал город Банска-Бистрица.

* * *

Если посмотреть на карту Чехословакии, то в юго-восточной части страны, в Словакии, недалеко от

Банска-Бистрицы, на берегу горной реки Грон, можно обнаружить маленький кружочек. Это город

Зволен. Таких незаметных городов с островерхими, готическими постройками, чистыми узенькими

уличками и маленькими, будто игрушечными, площадями в стране довольно много. Но Зволен

отличается от всех их своей [97] боевой историей, недаром его именем названа одна из боевых операций

советских войск.

В те времена недалеко от Зволена находился партизанский аэродром. Впрочем, слово «аэродром» в

данном случае нужно понимать условно. Здесь не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало

настоящее летное поле. Не было ни специально оборудованной взлетно-посадочной полосы, ни

самолетов, ни служебных построек. Имелось лишь небольшое плато, более или менее ровное,

окруженное почти по всем своим границам горными отрогами. От многих подобных плоскогорий Карпат

оно отличалось только тем, что находилось почти в самом центре базирования повстанческих сил. Да