Крылатое племя

Со временем Лиля Литвяк все же добилась своего и стала летать в паре с опытным ведущим — гвардии

полковником Голышевым. Много раз ходили они на ответственные задания и всегда действовали

успешно, хорошо понимая друг друга.

Однажды им пришлось вести неравный воздушный бой против десяти вражеских истребителей.

Полковник погиб в воздухе, а его напарница покинула свой поврежденный самолет с парашютом. Но на

аэродром она не возвратилась. Мы так и не узнали, что случилось с замечательной девушкой Лилей

Литвяк...

* * *

На некоторых страницах летной книжки встречается знакомая роспись. Когда я смотрю на нее, то с

сердечным чувством вспоминаю Льва Львовича Шестакова, командира 9-го гвардейского полка, в моем

понимании — идеального командира.

Первое боевое крещение летчик Шестаков получил еще в Испании. Вернулся на Родину с орденами

Ленина и Красного Знамени. Перед началом Великой Отечественной войны сформировал полк и стал его

командиром.

Я много летал с ним в паре, и что ни полет — то наглядный урок. Вот, например, вылет, помеченный в

книжке датой 21 ноября 1942 года. Вели бой восьмеркой против двадцати вражеских самолетов. В первой

же атаке шестеро наших как-то отстали. Мы с командиром оказались вдвоем, сбили самолет противника.

Потом Шестаков ворвался в строй врагов, а я остался совсем один.

К счастью, вижу: наша шестерка все же приближается. Сбавляю газ, чтобы пристроиться где-нибудь на

левом фланге. Но вперед никто не выходит. За мной увязались и так шли до конца боя и до самой посадки

на аэродроме. Потом командир смеялся:

— А я специально вперед не выходил, чтобы дать тебе стажировку в роли ведущего группы.

Меня удивило редкое хладнокровие Льва Львовича, вздумавшего в горячке боя проводить «занятие» по

[117] групповой слетанности и психологические эксперименты.

Подвижный, энергичный, острый на язык, Шестаков всегда был душой нашего полка. Летчики уважали

его и любили, а кое-кто, зная крутой нрав «бати», побаивался, и не напрасно. За оплошность в бою, за

малейшее колебание он наказывал беспощадно, не принимая во внимание прошлых заслуг. Сам Лев

Львович был мужественным воздушным бойцом. Погиб он в конце 1944 года в бою над Проскуровом. На

земле, рядом с его самолетом, нашли обломки двух «юнкерсов». Одна из улиц города Проскурова теперь

носит имя Героя Советского Союза гвардии полковника Л. Л. Шестакова. [118]

В. Толстой. Начало конца

На командный пункт 1-й воздушной армии слетались в тумане. Подходя к месту назначения, маленькие

По-2 ныряли в мутные просветы, торопливо притирались к бугорку у деревни Сырококоренье, а затем

отруливали к большому сараю. Из самолетов вылезали генералы и офицеры, меняли шлемы на

хранившиеся в багажниках фуражки, подтягивали пояса, расправляли перевившиеся в пути лямки

планшетов.

Никто не вспоминал о только что пережитом напряжении и опасном полете. Возбуждение, пожалуй, сказывалось лишь в порывистых рукопожатиях и репликах.

— Давно перешел сюда?

— Сразу же после Кубани. А ты?

— Да уж с месяц как корпус здесь.

— Не знаешь, зачем вызвали?

— Услышим...

Собственно, уже сама встреча такого большого числа командиров авиационных корпусов и дивизий

говорила о важных причинах вызова. Тем более что на этом фронте давно не было активных действий.

Завтра — три года с начала войны. По-видимому, предстоит боевая операция. Операция! Какое емкое

слово! Оно ассоциируется с решительным хирургическим действием...

Обновленные избы, бревенчатые настилы-дорожки вдоль улицы, следы от автомашин и их скопление у

штаба — все вызывало удивление у тех, кто привык к скрытности, кто старался побыстрее замаскировать

свой По-2.

Приглашения ждали на улице. В беседе разбились [119] на группки. Говорили о потерях, сочувствовали

штурмовикам, вспоминали погибших друзей и чуточку хвастались собственными успехами. Пробилось

солнце, ярче заиграли ордена и погоны, и по ним оценивали боевой путь и славу собеседников.

Наконец, вызвали в штаб. Стены избы завешены картами и схемами. За столом Военный совет 3-го

Белорусского фронта. В центре — представитель Ставки Маршал Советского Союза А. М. Василевский.

Он в кителе с полевыми погонами. Тщательно выбритое, округлое лицо с неизгладимыми следами

усталости.

В непринужденной беседе маршал проверяет состояние корпусов и дивизий. Доклады схожи. У всех во

время оперативной паузы накопились силы, и каждый говорит о готовности соединения к активным

боевым делам.

Маршал, слегка постукивая карандашом, заключает беседу краткими словами:

— Так вот, товарищи. Вам предстоит участвовать в крупном наступлении. Одновременно начнут

действовать войска четырех фронтов. Будет нанесен удар по группе немецких армий «Центр», имеющей

в своем составе до пятидесяти дивизий. Главная полоса обороны противника проходит по линии Витебск

? — Орша — Могилев — Жлобин и представляет собой сильно развитую систему полевых укреплений, прикрытую различного рода труднопреодолимыми заграждениями. Предполагается нанести поражение

группе армий «Центр» и выйти к государственной границе Советского Союза.