Крылья свободы

Аарон поднялся на второй этаж и прошелся по коридору, прислушиваясь и пытаясь различить тихие всхлипы. Часть Альянса разместилась в нескольких спальных комнатах, а кому-то пришлось спать на полу гостиной. Из четырнадцати членов группировки в живых осталось одиннадцать. А если бы Костяной Череп появилась чуть позже, они бы все полегли под белоснежной завесой, а их души навсегда бы остались на той стене.

Их запасной план был отчаянным. Перед возвращением в Кельфорд чернокнижница отдала Илаю свой магический амулет и сказала, что через него можно выходить на связь. Аарон не ожидал, что женщина согласится оказывать поддержку их группировке. Поэтому шанс того, что она откликнется на их зов и поможет пересечь стену, был невероятно мал. Но Костяной Череп пришла и спасла их. Открыла пролом и перенесла в безопасное место.

До сегодняшнего дня Аарон не знал, что кто-либо из обычных смертных может перемещаться за стены. Но у чернокнижницы это получилось.

– Я не смертная, глупцы… – Она смотрела на них сквозь прорезь костяной маски затуманенным взглядом. – Разве вы этого еще не поняли?

Стены не были неприкасаемыми. И осознали они это лишь спустя много лет.

* * *

Он нашел Астру в дальней комнате. На удивление, дверь оказалась открыта. Он тихо вошел в небольшую спальню и увидел ее, свернувшуюся в комочек на застеленной кровати.

– Выйди.

Последний раз Аарон видел ее в таком состоянии в тот момент, когда их нашел Дагнар и к ней вернулись воспоминания о восстании. Она проплакала три дня, перематывая в голове каждую часть прошлой жизни: их крепкую дружбу, весть о замыслах Богов, вступление в группировку и последние слова Аарона перед сражением.

«Я люблю тебя».

И первые слова при их встрече после возвращения воспоминаний.

«Мы никогда не вернем прошлых себя, Астра. Потому что мы всегда шли разными дорогами».

Но даже в Бездне они нашли друг друга. Не помнили о прошлой жизни и не знали, что были знакомы, но нашли друг друга. До умопомрачения целовались, ласкали знакомые тела и думали, что это лишь вспышки удовольствия. Но оба знали, что за притяжением прячется что-то более глубокое. Просто не желали говорить это вслух.

Но Аарон должен отказаться от всех чувств и удовольствий, потому что их жизнь жестока. Она унесет с собой любимого человека, а ты даже не успеешь сделать вдох. В этой жизни нет места любви. Он понял это в тот момент, когда над Черной Пустошью развеяли знамена четырех королевств, а ангельское тело Астры пронзили таким же ангельским клинком. А потом их души сослали в Бездну.

Потому что она пошла за Аароном.

– Выйди, – повторила Астра, сдерживая вспыхнувший гнев.

Аарон прошел в другой конец комнаты и сел в кресло, не произнося ни слова. Он сцепил руки на подлокотниках и устремил взгляд на окно, за которым простиралась заснеженная долина.

Завтра им нужно как можно раньше выдвинуться на поиски Оракула. После сражения Пылающие стали уязвимее, и посылать разведывательный отряд было довольно опасно. Если они лишатся еще нескольких членов группы, им не удастся закончить операцию. Слишком рискованно.

Аарон не мог не смотреть на Астру, поэтому его взгляд будто неосознанно вернулся к дрожащей девушке-ангелу. Ее всхлипы стали чуть громче, словно его появление сделало только хуже. Он был уверен в этом. Потому что чувствовал то же самое, наблюдая за тем, как ее тело сотрясают рыдания.

– Не плачь, Аттерес.

– Иди к черту, Йоргенсен.

Он не хотел с ней разговаривать, чтобы не сделать хуже, не хотел утешать словами, которые крутились в его голове каждую ночь, не хотел быть рядом и чувствовать себя виноватым за ее состояние. Он не хотел ощущать кожей каждую ее слезинку.

Но он не мог.

– Мы каждый день сражаемся за свои жизни.

Астра затихла и прислушалась к его едва различимому голосу, но продолжила смотреть в стену.

– Все годы на небесах мы готовились к тому, что ждет нас впереди. Оттачивали навыки только ради того, чтобы выйти на поле боя и проиграть, а затем попробовать во второй раз. Ты думала, что смерть не заберет никого из нас? – Аарон поднял голову к потолку и начал разглядывать незатейливую лепнину. – Такого не бывает. Мы потеряли тысячи братьев и сестер, отцов и матерей. Своих любимых… – На этих словах его голос дрогнул. – Когда ты идешь на войну, будь готова к тому, что это окажется твоим последним шагом. Или последним шагом твоих близких.

– Поэтому ты закрываешься от нас? – грустно усмехнулась Астра, поворачивая к нему голову и шелестя крыльями. – Чтобы не чувствовать боль, когда мы уйдем?

– Чтобы вы не чувствовали боль, когда уйду я.

Астра зашевелилась и повернулась к Аарону, окидывая падшего медленным взглядом, словно видела его впервые. Она остановилась на его темных глазах и прошептала мягким голосом:

– Я уже чувствовала ее несколько раз.

Они долго смотрели друг другу в глаза и молчали. Когда Аарон подумал, что Астра больше ничего не скажет, она продолжила: