Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока

– Обергруппенфюрер, я думаю, что вы совершенно правы. Давайте сделаем так – сегодня вечером мы соберем вам всех необходимых специалистов. А завтра утром выедем в штаб 4-й полевой армии, расположенный в прифронтовом Юхнове. Я немедленно дам распоряжение собрать там лучших фронтовых разведчиков. Как правило, эти люди воюют здесь с октября месяца прошлого года и прекрасно изучили эту местность. А пока, не откажите мне в любезности, отужинайте вместе со мной. Как мне сообщили, последний раз вы ели еще утром, в Варшаве.

«Умный, – подумал Гейдрих про себя, – уже примазывается. Хотя, как ни странно, в пустом животе началось урчание только после его напоминания. Так, стоп! Сейчас он сказал что-то еще, что резануло по ушам, но что же? Проклятый голод! А, вот! Вспомнил!»

Он повернулся к своему собеседнику:

– Генерал-фельдмаршал, вы сказали «поедем», значит ли это?..

– Значит, обергруппенфюрер, – сказал фон Клюге, – в связи с тем, что вы мне сейчас сообщили, я вместе с вами поеду, сначала в 4-ю армию к Хейнрици, потом во 2-ю танковую армию к Шмидту, потом в 3-ю танковую армию к Рейнгарту. Пожалуй, воздержусь только от посещения 9-й армии Моделя – в последнее время это, знаете ли, стало не совсем безопасно…

– Ваше служебное рвение весьма похвально, – Гейдрих посмотрел на часы – берлинское время 17:25, а это значит, что в этой варварской России уже почти полвосьмого вечера. – Давайте ваш ужин, а потом приступим к делам.

– Идемте, – фон Клюге подхватил шинель и фуражку, – офицерский ресторан в соседнем здании, там я и представлю вас всем необходимым людям. СД и гестапо мне не подчиняются, но вы, как я думаю, действительно сможете найти для их руководства необходимые слова…

Часть 4. Все страшнее и страшнее

6 февраля 1942 года, 21:35.

Штаб ГОТМБ-1 осназа РГК

Командир бригады генерал-майор Бережной

Да, неудобно как-то перед вождем получилось. Гейдрих-то, как колобок из сказки, и от бабушки ушел, и от дедушки ушел… Даже лучший ас всех времен и народов товарищ Александр Иванович Покрышкин вкупе с самим Василием Сталиным не смогли его уконтропупить. Ничего. На каждого хитрого колобка есть… В общем, лиса, которая его с аппетитом скушает.

Но к счастью, и думать ничего особенно не надо, по данным все того же радиоперехвата, завтра утром в сопровождении конвоя Гейдрих отправится из штаба группы армий «Центр» в Смоленске в штаб 4-й полевой армии, располагающийся в городе Юхнове, фактически на линии фронта. Немцы так надеются на свою «Энигму», что в радиопереговорах совсем не стесняются, сообщают мельчайшие подробности своих планов.

Но вы не думайте, что наше Большое ухо работает сугубо в наших бригадных узкоэгоистических интересах. Для разведупра Генштаба Красной Армии мы «абонент № 202», для генерала Голикова на Брянского фронте – «абонент № 98», для генерала Жукова на Западном фронте – «абонент № 33», для генерала Конева на Калининском фронте – «абонент № 16».

Один раз, почти сразу после нашего прибытия в Кубинку, Георгию Константиновичу с подачи нашего радиоперехвата удалось поймать немцев на горячем при попытке деблокировать 9-ю полевую армию Моделя. Никакого внезапного прорыва на участке, считавшемся второстепенным, у Гёпнера не получилось. Относительно легко прорвав первую линию окопов, немецкая кампфгруппа сама влезла в огневой мешок, примерно похожий на тот, в который попала банда Басаева при попытке отойти из Грозного в январе 2000 года.

Эффект был тот же: многослойная система огня, в которой учтено все – от могучих гаубиц Б-4 до грамотно расположенных минных полей и умело расставленных пулеметов. Ну да, проконсультировали мы немного Маршала Победы, а что такого? Зато по результатам той бойни героем стал товарищ Жюков, а нас там как бы и не было. Наградой нам стала устная благодарность Сталина, а это, поверьте, тоже дорогого стоит. Как и тот мат-перемат, которым обменялись Алоизыч, ОКХ и фон Клюге. Кто-то с нами точно наживет язву на нервной почве задолго до Нюрнбергского или какого еще иного трибунала.

Ну вот, потому-то мы все свои планы передаем только исключительно из рук в руки и посвящаем в них ограниченное количество лиц. А все по той же причине, по какой у японцев получился Перл-Харбор. Операция была абсолютно внезапной, поскольку готовилась и осуществлялась в режиме полного радиомолчания. Немцы же так носятся со своей первоклассной радиосвязью, что используют ее и к месту, и не к месту.

Да, летом сорок первого радиосвязь с шифрованными каналами давала им огромные преимущества перед РККА, у которой такой роскоши не было. Но сейчас перед ними уже совсем другой противник, который их плюс запросто превращает в минус.

Болтливость в эфире – это половина их бед. Любо-дорого было смотреть, как немецкие командиры превращались в слепых котят, когда мы на участке прорыва включали системы радиоподавления. Ни тебе совет от начальника получить, ни разведданные, ни помощи запросить. Из рации только свист и вой.