Крыши и дороги (СИ)

— У-у-у-у! — Весельчак совсем расслабился. Снял гитару, сочувственно приобнял Летуна за плечи. — Мои соболезнования. Если этот тип решил за тобой присматривать, он с тебя глаз не спустит.

— Нигде! — Музыкант со значением подвигал бровями и наконец отложил в сторону то, что сжимал под подушкой. Летун снова изобразил смущенную улыбку.

— Я понимаю, мое появление на вашем концерте — это было бы странно, но если вам не очень неприятно... — Он замолк, и, разумеется, Малыш сразу же подбежал поближе.

— Нет-нет, приходи! Ребята, вы же не против?

Музыкант мрачно посмотрел на Кота, но тому оставалось только пожать плечами и сесть на диван с независимым видом. И вот тогда в комнату вступил Молчун, и все сразу же посмотрели на него.

— Тебя преследуют? — спросил он негромко, но здесь Летун смущаться не стал. Спокойно, будто тут были только свои, от которых не надо прятаться, снял визор. А потом сказал:

— Да. Мне надо где-то переждать, пока я не соображу, что делать.

С минуту все мерили друг друга напряженными взглядами. Ребята рассматривали Летуна, а он чуть поворачивался, давая всем возможность заглянуть себе в глаза. Под конец снова взглянул на Молчуна и принялся ждать реакции.

Молчун пожал плечами и сел рядом с Котом на диван. Весельчак закатил глаза.

— Хорошо-хорошо. Но с одним условием — ты притащишь это чучело в “Винчестер” живым или мертвым! — он шагнул к Коту и ткнул его пальцем в живот. — Не нагулялся еще, Котяра?

Тот мог увернуться. Вообще-то он не выносил, когда Весельчак распускал руки. Но не стал, только хихикнул негромко — щекотно.

Атмосфера разрядилась.

Музыкант с Весельчаком снова принялись настраивать гитары, Малыш прилип к Летуну. Молчун так и сидел рядом с Котом и молчал, но молчал спокойно, почти уютно. Буря отгремела?

Кот вдруг остро почувствовал, насколько устал.

— Вы пропустили обед, — негромко сказал Молчун. — Мы поедем прямо сейчас, Малыш хочет сам расставить микрофоны. А вы двое поешьте и приведите себя в порядок.

Кот посмотрел на него, и Молчун добавил.

— На самом деле, если вы все-таки не придете, никто не обидится. Вы же на ногах не стоите, оба.

Кот перевел взгляд на Летуна. Как-то незаметно и естественно тот стал центром происходящего. Вроде бы, все были заняты своим делом, только Малыш, как банный лист, лип к технической новинке, и, тем не менее, взгляд каждого то и дело натыкался на Летуна. Джареда. А тот словно купался в общем внимании. Размахивал руками, что-то показывал Малышу, смешил Весельчака, расспрашивал Музыканта. Будто уже стал своим. А может и без всякого будто.

Джаред не выглядел уставшим, но Дженсен чувствовал, что Молчун прав. То ли слишком яркий румянец на щеках, то ли движения чуть более резкие, чем нужно — что-то с ним было не так. Или Дженсену казалось от усталости?

Джареду надо было снимать эту электронную дрянь. Срочно.

Кот с силой провел ладонями по лицу. Улыбнулся Молчуну:

— Все-то ты замечаешь. В отличие от меня.

Молчун кивнул и улыбнулся. Кот смотрел на него и чувствовал себя скотиной.

— Слушай, — неловко спросил он. — А как тебя зовут... звали бы?

Молчун улыбнулся шире:

— Майкл... но это не важно.

— Важно, — сказал Дженсен, и Молчун опять кивнул. — Мы придем на концерт, обещаю.

— Хорошо. Только я тебя прошу, уговори своего приятеля переодеться. Не думаю, что в “Винчестере” будут рады кому-то такой... экстремальной расцветки.

Кот фыркнул.

— Да ладно. Там и не такое напяливают. Но ты прав. Не стоит таскать по приличным заведениям всякую пакость.

— Вот именно.

На душе стремительно теплело. Молчун мимолетно коснулся его плеча, и поднялся — пошел добывать еду и одежду.

Сильный, недобрый, надежный, как скала. Преданный — главное знать, кому именно.

Против ожиданий Кота, золотой мальчик, не жалуясь, умял два гамбургера и с голодными глазами посмотрел на третий. Кот со смехом протянул ему половину своей порции — есть не хотелось. Музыкант глубокомысленно заявил, что пищу, видимо, можно считать качественной, на что Летун с невинным видом пояснил, что еще растет и нуждается в интенсивной кормежке. Но, несмотря на пикировку, ребята собрались довольно быстро. Летун проводил их недоуменным взглядом, едва не подавился, и Коту пришлось его успокаивать.

— Мы поедем позже.

Летун вопросительно на него посмотрел. Кот наклонился поближе и шепнул на ухо:

— Обо мне беспокоишься, птичка? Лучше подумай, как девушки в тесном клубе будут счастливы рядом с таким... благоухающим цветком, — и ухмыльнулся, глядя на то, как щеки и шею Летуна заливает краска. Любоваться на это можно было бесконечно. Весельчак присвистнул, глядя на них, Кот показал ему средний палец, чем вызвал счастливый хохот всей команды, и ребята вымелись за дверь.

— Доедай, — сказал Дженсен, — не торопись.

Джаред то ли решил устроить себе день отдыха от хороших манер, то ли нервничал куда сильнее, чем показывал, — он, вопреки словам Дженсена, принялся уминать гамбургер еще быстрее. Запил глотком колы и без улыбки сказал:

— Не сердишься, что я влез?

Дженсен посмотрел на него в упор. Джаред вздохнул.