Крысиные гонки

— Вот тут, вот тут сказано: «Сбор и последующее распределение недоимки по продналогу полностью передоверяются Местной Администрации села Озерье»! — ткнула пальцем в бумагу изучающая «документ» Леонида Ивановна.

Все лишь пожали плечами. Мало ли что написано…

На этом обсуждение и закончилось; решено было, как и прежде, оставить ситуацию «в подвешенном виде».

Ответ поручили составить Вовчику; отнести вызвалась Леонида Ивановна, которой на завтра, кстати, как передала Наташа, на торжке тоже назначили встречу — наверняка какие-нибудь старые учебники предлагать станут…

На том и порешили.

ТАЙНАЯ СДЕЛКА

«Торжок», он же «базарчик»; возле нового кладбища, на следующий день.

Пока «усиленная (на всякий случай) группа» в лице Насти, Адельки и Мишон торговались с деревенскими за самогон, Леонида Ивановна просто передала конверт (тот же) с ответом одной из баб, и отошла поговорить с Ксеней.

Та, против ожидания, не предложила какие-нибудь затрёпанные учебники советских ещё времён или, как бывало, изрисованные детями контурные карты, а выложила необычное предложение — предварительно польстив настороженной училке:

— Леонидочка Иванна, вас так нам не хватает!.. Мой Генка прям бредит вами — как вы тогдась, летом, про Тенерифе рассказывали, про вулканы!.. Такая вы… хорошая! Учительница; я представляю, как вас в городе ученики-то любили!..

— Ну?.. — смягчая настороженность, спросила та, — Что ты, Ксения, придти-то просила?.. Да давай побыстрее — к Новогоднему празднику у нас подготовка, я ответственная…

— Ой, на как повезло-то батюшке Андрею с вами! — всплеснула руками Ксеня, — Ведь Вы ж его, конечно ж, правая рука! Все ж знают! Куда бы он без вас!

— Ну. Ну, говори, что хотела-то? — Ещё более смягчаясь, спросила Леонида Ивановна, посматривая в сторону столика, на котором «договаривающиеся стороны» уже пришли к соглашению и принялись меняться банками — пустыми на полные; а также, таясь и оглядываясь, отсчитывать патроны.

— Леонидочка Иванна, тут такое дело!.. — затарахтела торопливо, также оглядываясь, Ксеня:

— Мы ж тоже все переживаем, что такое дело у нас с вами… с пригорком, то есть. Разногласия, значит…

— Ну?

— Мы б тоже хотели тово… замириться. Но… Эти ж ваши… вернее, пришлые — Хорь, и этот, ментон нерусский — они всё портят, Отца Андрея противу нас настраивают!

— И что?.. — заинтересованно.

— Вот. Если б их… — Леонида Ивановна отшатнулась, сделав протестующий жест; но Ксеня торопливо-успокаивающе продолжила:

— Нет-нет, вы не подумайте чего, Леонидочка Иванна; ничего такого!.. Никаких, как его, преступлений! Не, что вы!! Мы… чисто по-мирному! Но — в тайне! Мы…

Далее она шёпотом поведала, что одна из её подружек, разбираясь в бабкином хламе, нашла книжку старую, затрёпанную — что-то там про колдовство и знахарство. Вот. Что с помощью заговоров можно на людей влиять. В лучшую, конечно же, сторону — никакого колдовства, что ты!! — не замечая, что сама же противоречит собой же сказанному. Что можно посредством заговора подвинуть человека к… к добру, в общем. Вот. Особенно если заговор сделать под Новый Год. Мы и хотим попробовать… Втайне!

— Ну а от меня-то что хотите? — с полным презрением к такому замшелому мракобесию переспросила Леонида Ивановна. Вот идиотки! А ведь, небось, в городе-то за умных считались! А тут… меньше года в деревне — и пожалуйста, вылезла бабская тупая натура: «заговоры», «гадания», колдовство… Ой, деревня ты деревня… Сама она в колдовство, конечно же, не верила; как и в бога, впрочем — если честно сказать. Просто надо было где-то и с кем-то «спасаться», а религиозная община с покорно-туповатыми (как ей казалось поначалу) членами была хорошим вариантом… вот и примкнула; креститься научилась, кланяться. Иконы целовать… Авторитетом стала пользоваться — за начитанность и кругозор, за умение говорить. Поп только вот мешал — харАктерный поп, нахальный. И Вовчик, да, и Вовчик.

— Там такое дело!.. — ещё понизив голос, сообщила Ксеня, — Для обряда вещь какую-нибудь надо — из тех, что постоянно носят, что на виду. Перчатки, к примеру. Или шарфик. Или шапку.

— Зачем?

— Я же говорю — для обряда! Да ты не беспокойся, Леонидочка Иванна, это только зАговор на большую луну сделать — на добросердечие и покорность, — а вещь мы и вернуть потом можем… Только чтоб они не знали. Ну… потерялась где-нибудь. Потом нашлась. После Нового Года. А?..

— Ерундой занимаетесь! — сообщила ей резко Леонида Ивановна, — Не буду я для вас никаких шапок-шарфов красть! Нехорошо!

— Да кто же говорит «красть», Леонидочка вы наша Ивановна!!.. — заюлила Ксеня, — какой «красть»! На время. Для обряда, тайно. Никто и не узнает! — и не для корысти же! И… вот!

Придвинувшись совсем близко, показала ей на ладони, на развёрнутой фланельке пару золотых серёжек с фиолетовыми камешками, даже тут, в зимний пасмурный день, празднично посверкивающими оранжево-малиновыми огоньками.

— Золотые??!

— А як же. 925-я проба, а камушки — александрит! Видишь, как сверкают!