Ксенотанское зерно

Якоб поднялся на ноги и двинулся в сторону особняка, машинально складывая оставшийся у него в руках костюм с разорванной дырой на груди.

***

– Эй, парень, – один из гвардейцев, вышедших навстречу Якобу, увидел костюм Фукс и решил пошутить, – Ты что, оставил бедную ведьмочку голенькой? Эй...

Якоб молча взял гвардейца за грудки...

– Парень...

...неудачно пошутивший офицер почувствовал, как его раскручивают, взвился в воздух и с грохотом приземлился на крышу особняка. Покатился, но уцепился за черепицы и, ловко перебирая руками, пополз к чердачному окну.

– Стоять! – на Якоба тут же нацелились десяток стволов.

– Отставить! – Ричард подошел к молчаливо стоящему парню и заглянул ему в глаза, – Убил?

– Да.

– Иди.

Все посмотрели в спину уходящему Якобу.

– Забыли уже? – глянул на своих подчиненных Ричард, – Первый раз убивать всегда тяжело. А уж знакомых... А тем более девушку... Пусть придет в себя. Рудольф, – он нашел взглядом приятеля – Присмотри за парнем, чтобы глупостей не наделал. Я еще надеюсь уговорить его на гвардию...

***

– Привет!

Якоб оглянулся на незнакомый голос. Рядом с его камнем стояла, заложив руки за спину, молоденькая девушка, лет шестнадцати. В крестьянском платье, белом чепчике. Босиком.

– Добрый день, уважаемая, – улыбнулся он. Его переживания – не повод быть грубым и невежливым.

– Почему вы грустите, уважаемый? – девчонка приседа на камень рядом. Якоб взглянул на нее.

Слегка толстенькая, пухлые ножки, небольшая грудь. Маленький носик, круглое личико, серые, мышастые волосы. Обычная девчонка, каких множество. Разве что глаза: серые, ясные и удивительно умные.

– Я убил девушку, – отвернулся Якоб. Может, уйдет...

Девчонка помолчала.

– Ты любил ее? – неожиданно спросила она.

– Почему ты так решила?

– Ну как же... Из-за чего еще можно убить девушку – только из-за любви. Так любил?

– Нет. Наверное... Нет. Мне было ее жалко. А сейчас жалко в сто раз больше.

– Жалко? – девчонка удивилась, – За что же ты ее жалел?

– Понимаешь... Как тебя зовут, кстати?

– Лотта, – девчонка спрыгнула с камня и сделала книксен.

– Обычное имя.

– Другого у меня нет. Приходится жить с этим. Лотта Шмидт, дочка кузнеца из во-он той деревни, – девчонка указала на видневшиеся на другом берегу крыши.

– Я – Якоб Миллер из Черного Холма... это деревня рядом со Штайнцем.

– Так за что ты жалел ту девушку?

– Понимаешь, Лотта... Она была ведьма...

Он замолчал, но девчонка слушала внимательно.

– Ведьма, злая, жестокая... Она хотел убить моих друзей, меня, короля Вальтера... Но понимаешь... Она не виновата. Знаешь, что я думаю?

Девчонка промолчала, но Якобу не нужен был собеседник, ему хотелось высказаться:

– Она – явно не наша, иностранка, которая когда-то пришла к нам в страну. Она не знала о нас ничего, подумала, что нами управляет злобный колдун, Темный Властитель, и решила помочь нам освободиться. Наверное, она хотела нам добра... Но потом, когда оказалось, что наш король – не злой тиран, она не захотела признавать свою ошибку и продолжала строить против короля генерала Неца козни. Она была сильная...

Якоб улыбнулся неожиданному воспоминанию.

– ...умная, смелая... Она могла бы стать хорошей... Если бы не я. Если бы я смог ей объяснить, рассказать, чтобы она поняла... Но я не умею говорить. А ждать было нельзя. Могли погибнуть люди. Мне пришлось ее застрелить. Она могла стать хорошей. Но не стала. Из-за меня.

Он замолчал.

– Знаешь, что я думаю... – проговорила Лотта, – про эту твою девушку... Она жила слишком скучной жизнью. А ей захотелось получить все и сразу: красивую внешность, колдовскую силу, славу и сказочного принца. Чтобы все смотрели на нее, чтобы подруги завидовали, а все восхищались. А потом оказалось, что быть ведьмой – совсем не так весело, как она думала...

– Ты-то откуда знаешь? – усмехнулся Якоб.

– А я хотела стать ведьмой, – лукаво глянула на парня девчонка.

– Зачем?!

– Как зачем? Чтобы быть красивой, сильной чтобы меня все боялись, а подруги завидовали...

– Да зачем?! Что, нельзя просто жить?

– Ты на меня посмотри, – слегка погрустнела Лотта, – разве на такую, как я, посмотрит кто-нибудь...

– Ну... у тебя глаза красивые.

– Спасибо. Когда девушке говорят, что у нее красивые глаза, значит, все остальное похвалить нельзя.

– Нет, они у тебя на самом деле красивые.

– А я хотела, чтобы у меня все было красивое. Да и семья у меня... Отец мой, кузнец Шмидт, умер, мама притащила домой отчима, родила от него двух сыновей... До меня дела нет... Хожу в обносках...

Девчонка погрустнела и подозрительно засопела. Якоб погладил ее по голове. Эх, девушки, девушки... Сколько вас, грустных и печальных, всех не пережалеешь...

– И что? – спросил он чуть погодя.

– Что, что... – шмыгнула Лотта носом, – Головой я подумала, вот что. Подумала, что совсем не так здорово, когда тебе завидуют и боятся. Всегда одна, ни друзей, ни подруг... Я так без всякой ведьминой силы живу. А внешность... Найдется и тот, кому понравится.