Кто я?

– Если мы не сделаем финт ушами, нас поймают, – выдохнул я, привалившись плечом к дереву, рядом обессиленно опустилась Валена. Последнее время, нам все чаще приходилось останавливаться, чтобы набраться сил. – И как тебе удаётся держаться? Ты стальная?

Она слабо улыбнулась.

– Финт ушами? Ты смешной, – сказала она. – И я не стальная, целители умеют использовать свои внутренние силы. Наверное, я ещё долго смогу идти, но стараюсь не думать, что со мной будет завтра.

Я поймал ее печальный взгляд.

– Тот шар огня выпил почти все без остатка. Себя я еще как-то могу поддерживать, но это все, что мне доступно.

В ее голосе слышалось искреннее сожаление. Я же подумал о том, что мы еще более безоружны, чем я полагал.

Нам нужно было что-то cделать, пока мы хотя бы могли передвигать ногами, и боги услышали нас! Облака прорвало. Небо обрушилось на землю сплошным потоком, я стоял, запрокинув голову, насколько позволяла спина, и беззвучно смеялся, подставив лицо тяжелым холодным каплям. Дождь. Он вмиг разделался с духотой, проник под одежду, залепил глаза, намочил волосы. Платье Валены обвисло, потеряв форму, пряди волос облепили голову и лицо рваными клочьями.

Она терла глаза руками, не понимая причин моей радости, а я не мог успокоиться, повторяя одно слово:

– Дождь! Дождь. Дождь…

Дождь. Защитник всех беглецов. Из книг мы знаем, как ненавидят следопыты это несносное явление природы, ведь оно повинно в том, что жертва срывается с крючка охотника. Оно метелкой проходится по следам, стирает запахи, возвращая жертве шансы на жизнь.

– Назад! – прокричал я Валене, сквозь звуки ненастья. – Нам нужно обратно к ручью. Мне кажется, я знаю, как утереть им нос!

Минут десять назад мы с грехом пополам перешли вброд неглубокий, но быстрый ручей, теперь же нам предстояло туда вернуться. Если уж заметать следы, так делать это с умом. В книгах все приличные беглецы пользуются этим приемом, так чем мы хуже? Главное, придерживаться русла и не наломать дров, так мы точно собьем их со следа. Вряд ли они ожидают такой прыти от двух человек, полуживых от голода и усталости.

В книгах почему-то ничего не написано о том, что даже летом вода в лесу вполне может обжигать холодом, и одной минуты достаточно, чтобы онемели пальцы ног. С каждым метром онемение будет подниматься все выше и выше. Не было там ни строчки и о липком глинистом дне, изобилующем корягами, ямами и камнями, то и дело попадающимися под ноги, норовящими подтолкнуть в самую неудачную секунду, хватающих за одежду, ставшую враз тяжелой, как ярмо раба на шее.

Не желая испортить обувь, я решил идти босиком, зная, что мои ступни выдержат и не такое. Так же поступила и Валена, ей тоже было жалко своих сапожек. Мы брели в воде, иногда опускаясь по пояс в мутный от глины поток, стремительно закручивающий платье девушки, сбитые ветром листья, поломанные ветки. Каждому пришлось рассчитывать только на себя самого – русло ручья было настолько узким и неудобным, что только в одиночку можно было переставлять ноги, не боясь, что зацепишься за корягу и уйдешь на дно с головой. Впрочем, пару раз мне все-таки пришлось принять ванну, и я чуть было не потерял свои башмаки, изрядно наглотавшись воды, пока ловил их в мутной воде.

К тому времени, как мы выбрались из ручья, наши зубы научились отбивать чечетку, а рук и ног я не чувствовал вовсе, но результат того стоил: почти двести метров вправо от старого направления. Пройдя руслом ручья, мы сместились далеко в сторону, кроме того, я пошел на сознательный риск, и некоторое время мы даже шагали навстречу погоне, а не от нее. Только когда мне показалось, что теперь нас никто не найдёт, я окончательно сменил направление. Со всей возможной скоростью мы под прямым углом удалялись от прежнего пути, оставив ручей далеко по левую руку. Если повезёт, погоня проскочит мимо. Дождь при этом ещё больше усилился, заливая наши следы и разрушая крохотную надежду согреться в движении.

– Нужно проверить, смогли ли мы оторваться.

Валена обратила ко мне измученное лицо. Мое сердце невольно сжалось: не знаю, как выгляжу сам, но на мою спутницу оказалось страшно смотреть. Все-таки резерв волшебницы оказался не бесконечным. На фоне опускающейся темноты овал ее лица смотрелся бледным пятном. Девушку била крупная дрожь, особенно заметная, когда она пыталась стоять. Бегство, похоже, вымотало ее так же сильно, как и меня.

– Еще один раз, – я дотронулся до ее руки. – Пожалуйста.

Валена, казалось, закатила глаза, но сумела удержаться. От моей помощи она отказалась. Вместо того чтобы упасть, она плавно опустилась на землю и замерла, вслушиваясь в окружающий мир, как делала несколько раз до того. Я молчал, затаив дыхание, понимая, что сейчас, в эту минуту, решалась наша судьба – мы спасены или нас ждёт костер? Может так статься, что недруги бродят в двух шагах, и стоит готовиться к последней схватке, которая, к слову, будет быстрой.