Кто не спрятался…

Сердце пустилось вскачь. Помню, как Стив слегка улыбнулся мне. Тот же изгиб губ, что и тогда, когда он был милым и ироничным, только на этот раз все было по-другому — он будто привечал меня и сразу же вместе с тем прощался.

Иначе и не скажешь.

Меж этих полярностей пролегла вся жизнь, все время для нас обоих.

Я направил фонарь на землю. На стенах выплясывали сарабанду тени. Под их сень я и шагнул — пропуская луч электрического света вперед себя.

Тогда-то я и увидел Кейси и что с ней стало.

Глава 21

Мельком я успел оглядеть большую сводчатую пещеру, в которую попал.

Заметил сросшиеся со сталактитами сталагмиты — колонны, нисходящие от потолка к полу, утончавшиеся в середине, как растянутая меж зубов жвачка. По ним стекали осклизлые ручейки.

Кейси была там.

Прислоненная к одной из колонн в четырех-пяти метрах от нас, с широко расставленными ногами. Ее нервно моргающие глаза с застывшим в них холодным выражением напоминали свечи на ветру. Один лишь только ее вид подействовал на меня как ледяной душ, как удар в солнечное сплетение.

На мгновение я попросту растерялся.

Нечто скрючилось над ней, повернувшись к нам длинной черной спиной. Я видел, как оно дрожит и дергает головой вверх-вниз, щелкая зубами и ворча.

Кейси смотрела сквозь тварь — и сквозь нас тоже. Сверлила взглядом дорогу назад, через тоннель, через подвал, через леса. В какой-то момент, играя в прятки в доме Краучей, она надела-таки свою армейскую рубашку. Ныне та была полностью разорвана у плеча и потемнела от крови. Кровь была на голубом облегающем топе под ней, и еще — на распоротых в промежности кремовых шортах, и на ногах, и на оголенном животе. Лицо Кейси лучилось пугающей бледностью; огромный черный пес — тварь была именно псом, как я через некоторое время понял, — выпростал всю свою тушу вперед и щелкнул зубами в ужасной близости от него. Прозвучало это так, будто доской хватили о доску. Зрачки Кейси тут же болезненно забегали — заметались, как пара диких птиц в силках.

Мы застыли.

Совершенно поразительные размеры пса сбили нас с толку. Я наблюдал, как переливаются и пульсируют под кожей его мускулы — одно это зрелище способно было заворожить.

Пес снова клацнул перед ней зубами, на сей раз оторвав край рукава, словно кусок туалетной бумаги. Я понял, что Кейси приволокли сюда за плечо. Ее рука, обнаженная и истерзанная, болталась бесполезной плетью. Из раны над ключицей вдруг забила тонкая струйка крови — там, где ее прежде не было.

Пес зацепил зубами не одну лишь ткань.

И я понимал, к чему ведет эта игра.

Пришла пора действовать.

— Эй! — окрикнул я.

Тут я даже сам испугался. Пустоты звука. Грубого эха, разнесшегося по всей пещере. Эй!

Глупость какая. Но так уж вырвалось — и заглушило все остальное.

Пес повернулся.

Вернее, повернул голову.

Черная квадратная башка сидела на шее толщиной с березовый ствол. Видал я и таких уже взрослых собак, что были сами по себе меньше черепа этого монстра. Внезапно я показался самому себе очень маленьким и хрупким.

Пес медленно развернулся и уставился на меня жуткими мутно-белесыми глазами без намека на зрачки. Лейкома, понял я. Эта тварь практически слепа. Пес был явно старый — шерсть сплошь в проседях. Как назло, вспомнилось: хищники из разряда самых опасных — старые, больные либо слепые. Потому что они бросаются на все, что угодно. Даже на человека.

Тварь оскалилась, и я услышал, как она рычит — словно гром грохочет вдали за околицей. Она продемонстрировала мне гигантские клыки — каждый длиннее и шире моего большого пальца, добрых три дюйма наберется. Между них ряд острых зубов поменьше, а за ними — широкие пеньки коренных. Живая машина, созданная убивать, — вот на что я смотрел. Длинные боевые шрамы на морде этой жути мне не сулили ничего хорошего.

Я чувствовал, как полуслепой взгляд точит меня червем, и понимал, что вот-вот опрокинусь на задницу, окончательно ослабев в коленях. Холодная испарина градом катилась с меня.

Пес полностью повернулся.

Двигался он медленно и грациозно, совсем не по преклонным летам. Все его тело растянулось подобно огромному живому хлысту. Теперь мы видели чудовище полностью, и от носа до хвоста оно насчитывало, готов поручиться, даже больше полутора метров. Если бы эта тварь встала на задние лапы, она сделалась бы выше иного взрослого мужчины.

Кажется, это была какая-то невероятная помесь. В голове что-то от датского дога и нечто от волка в плечах. Вилы и топорище казались игрушками против него. Черт, да Стив и я сам рядом с этим жутким зверем были вроде пары игрушечных солдатиков. И сразу ясно было, что черепушка у пса крепкая, абы какая деревяшка ее попросту не возьмет; что никаким садовым инструментом не продырявишь эту шкуру. Я прикинул нашу со Стивом общую массу и силу, и мы оказались парой воробушков против горы.

В изуродованные бельмами глаза пса было страшно смотреть.

Он мог разделаться с нами в два счета.

Мой ужас по отношению к этой махине обрел почти суеверное качество.

Эхо от моего глупого окрика все еще металось под сводами.

Эй.