Кто проторил дорогу к пакту?

Ослепленное патологически звериной русофобией и советофобией тогдашнее польское руководство вплоть до 1 сентября 1939 г., к глубокому сожалению, не нашло в себе мужества хотя бы ради коренных интересов безопасности собственно Польши ответить взаимностью на фактически бесконечный ряд призывов и предложений СССР о сотрудничестве в военной сфере. Прежде всего в целях отражения неумолимо надвигавшейся гитлеровской агрессии. С маниакальным упорством закоренелого самоубийцы, что, к слову сказать, является многовековой «традицией» польского руководства, официальная Варшава делала все, что только возможно было сделать вопреки элементарно здравому смыслу и собственным же интересам. Вплоть до того, что втуне лелеяла мечту о нападении на СССР и захвате, например, Советской Украины. Как можно было не понимать, что Гитлер ни при каких обстоятельствах не пойдет на это в союзе с «Версальским ублюдком» — так Гитлер называл Польшу (и Чехословакию тоже) — ну никак невозможно взять в толк! Впрочем, польское рукодвдство исстари славится своим иррациональным и неадекватного мышлением и взглядами на международную ситуацию. Эти «гнуснейшие из гнусных», как называл Черчилль предвоенное польское руководство

[286], едва ли не до самого нападения Германии на Польшу мечтали участвовать в вооруженном разбое против СССР. Так, еще в декабрьском 1938 г. докладе 2-го Отдела (военная разведка) ГШ Войска Польского говорилось: «Расчленение России лежит о основе польской политики на Востоке... Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно... Главная цель — ослабление и разгром России»

[287]

. Только 1 сентября 1939 г. не в меру спесивые и, мягко выражаясь, практически всегда не адекватно конкретным реалиям мыслящие ляхи наконец-то уразумели, что польский гусь не товарищ нацистской свинье, но было уже поздно. Ну, не идиоты ли?! Одно слово — шляхта, пся крев!..

Значение происшедшего в 1936 г. на этом не исчерпывается. В том же 1936 году впервые стало вырисовываться и вероятное время развязывания Гитлером войны. Дело в том, что 20 августа 1936 г. Гитлер подписал меморандум «Об экономической подготовке к войне», в котором указал: «Я ставлю следующие задачи:

— через четыре года мы должны иметь боеспособную армию,

— через четыре года экономика Германии должна быть готова к войне»[288].

В результате несложного арифметического действия нетрудно было прийти к выводу, что с конца августа 1940 г. уже следовало ожидать возрастания угрозы войны. Что, собственно говоря, впоследствии так и произошло, даже чуть ранее, так как первые сообщения советской разведки о возрастании угрозы нападения прошли в первых числах июля 1940 г.