Кто там прячется во мраке?

Я принесла ему кофе: он простудился. Сидит, бедный, глаза красные, голос почти пропал. Сразу видно, что температура. Спасибо, говорит, вы – Аня? Которая зебра? А я слова не могу выдавить, как дура, даже в коленках слабость! Потом говорю, а я вас знаю! А он говорит, ну вот и познакомились, очень рад!! И так посмотрел… А я стою, чувствую, красная вся, сердце колотится… Ужас! Расскажу девчонкам! Спросил, как я к ней относилась и вообще. Я сказала, что она меня не замечала, а сейчас думаю, надо было рассказать ему все… Не знаю, честное слово! Я думала о ней все время, с той самой минуты, как увидела. Вхожу, тяну пылесос, а она у зеркала: наклонилась, рассматривает себя. Я сначала увидела ее отражение – она сидела спиной. А когда ее убили, тоже сначала увидела в зеркале. Прямо знак! Не реальность, а в зеркале! Если подумать, зеркала… магия какая-то! Она смотрела на меня как на пустое место. Подчеркнуто пустое! Она меня не вспомнила. А я смотрела, не могла глаз отвести, прямо транс, и думала: а если подсыпать ей… И не стыдно, и совесть не мучает. Не-на-ви-жу! Слабительное! Или толченых поганок! Представляла, как ей станет плохо, как упадет на пол… Не смогла. Просто не смогла. Или натянуть леску… где-нибудь, чтобы она споткнулась и сломала ногу! Как у Агаты Кристи. Не успела! А может, это моя мыслеформа подействовала?

Дядя Толя сразу же позвонил, испугался за меня, говорит, может, вернешься? А то у вас там шизофреники вяжут веники и убивают средь бела дня. Насчет шизофреников его любимое присловье. Шизофреники вяжут веники везде: в политике, в ЖЭКе, в мэрии, в кино и на эстраде. Время такое ненормальное. «Хочешь, я приеду, – сказал, в случае чего, – отобью». Наказал, чтобы вечером из дому ни ногой, «сидеть как штык и никому не отпирать».

Моя группа тоже в курсе, я – герой дня, а Светик, наш единственный мальчик, каждый день меня провожает, хотя это вряд ли поможет, если кто-то захочет меня убить. В крайнем случае, как говорит Сандра, афишу накрасит. Хотя это тоже вряд ли, скорее ему… накрасят. Нам обоим. Нет! Я буду кусаться, кричать и царапаться! Ленка Сидорова сказала, что это, во-первых, грабеж – колье, говорят, чуть ли не миллион стоит, а во-вторых, конкуренты или промышленный шпионаж. Она лично читала, что за дизайн могут убить.