Кто украл елки

Извиняться он не любил, а уж чувствовать себя виноватым и подавно. Кощей погрозил кому-то кулаком и, зашвырнув лопату за спину, прыгнул на своей велосипед. Зло звякнув звоночком, он снова покатил в сторону Кошкино.

— Смотри, Игорек, получается, что моя первоначальная версия не верна: я-то был уверен, что Леший и Кикимора к елкам лапы приложили. Украденные елки все были живые, срубленные, так сказать, под самый корешок. Такие не посадишь и не продашь. Разве что…

Игорек что-то пропищал в самое ухо Кощею, и тот схватился за голову, при этом чудом не свалившись с велосипеда:

— Точно! Игорек, ты гений! Живая вода, конечно! Только вот Водяной говорит, что воды у него нет… Может, врет? Навестим-ка мы Водяного еще разок, да порасспросим как следует.

Водяной если и удивился раннему визиту гостя, то виду не подал. Похлопал Кощея по плечу и предложил ему почаевничать.

Кощей не отказался, да только, когда Водяной отвернулся за сахарницей, накапал в его чашку капелек сонных, что ему Леший презентовал.

За разговорами о былых временах выпили каждый свою чашку, и старик Водяной стал активно зевать. Через пять минут дедуля плавно сполз по креслу, уютно захрапев.

Кощей накрыл старого пледом, быстро вытащил у него из-за пояса ключ от бара, закрыл дверь изнутри и пробормотал:

— Прости, старик. Ты хоть мне друг, но истина дороже!

Кощей протиснулся за барную стойку, открыл дверь в тесную кухоньку и быстро осмотрелся. Он сразу заметил люк в полу, ведущий в подвал.

— Игорек, ты на шухере!

С усилием потянул Кощей за ржавое кольцо. Снизу пахнуло холодом, но наш герой, замотавшись в шарфик, достал фонарик и ходко спустился по ступенькам. Узкий луч света заметался по стенам и замер.

Перед Кощеем предстали длинные столы, уставленные колбами непонятных форм и расцветок, свечи, воткнутые в самые разнообразные подсвечники. Толстые трубы, идущие откуда-то сверху, заканчивались в большом стеклянном резервуаре. На нем была нарисовано сердце, а внутри пузырилась и бурлила, переливаясь всеми цветами радуги, какая-то жидкость.

— Живая вода, — с удовлетворением прочитал Кощей и снова что-то записал в свой блокнотик.

— Ну что, Игорек, настала пора выследить наших садоводов, — радостно потер руки Кощей, покидая бар Водяного. — Надо брать их с поличным, иначе опять отнекиваться станут.

На пороге избушки на курьих ножках Кощея ждал знакомый гномик — любитель конфет.

— Мне тут птичка на хвосте принесла, что в рощице той еще 16 елок появилось. Ночью сегодня кто-то постарался. Аккурат 2 до сотни не хватает!

— Что бы это значило?

— А вот не знаю, но для сказочного счета круглое число как-то приятнее. А еще я сегодня у знакомого садового гнома гостил. Ну и спросил, не слышал ли он чего нового. Оказывается, их тоже ограбили: как раз ночью елку из терема вынесли.

— Может, он кого видел? — Кощей протянул плутишке еще одну конфету.

— Он же в саду стоит, ровно под яблоней. Оттуда обзор не очень. Говорит, что через форточку залазили. Он только чьи-то ноги видел: сначала они залазили, потом вылазили. Но башмаки вроде как с каблучком. Соображаешь?

— Не особо, — буркнул Кощей, хотя кое-что ему уже давно было понятно. — Ты вот что, помалкивай до поры до времени о том, что знаешь. Как бы не спугнуть. И с конфетами завязывай, а то зубы испортишь.

Ночь предстояла насыщенная, поэтому Кощей улегся вздремнуть. Ему приснилось, что он бродит между трех елок и все никак не может найти выход. Но внезапно гигантская тень накрыла его и он, задрав голову, увидел над собой Змея Горыныча.

— Садись, глупый, домчу куда надо! — предложил ему во сне трехглавый, и все три головы захохотали раскатистым смехом.

Проснувшись, Кощей закричал:

— Эврика! Игорек, наконец я все понял! Поспешим, но в этот раз придется быть осторожными. Усыпим бдительность злодеев. Лети к Лешику и Кикиморе, я им письмо пошлю. Напишу, что срочно уезжаю на день по домашним делам: мол, трубу в квартире прорвало. Пусть думают, что меня в Кошкино нет. Так они опасаться не станут. А я к Водяному зайду, ключи отдам и попрощаюсь.

Напоследок Кощей с Игорьком проехали по Кошкино на велосипеде, полюбовались празднично украшенными домами, из окон которых лился теплый уютный свет. Из каждого окна на снег отбрасывали яркую мозаику цветные гирлянды, развешенные ребятишками к Новому году. Все кричало о празднике, все жило им и воспевало приход нового года.

Выехав на шоссе, загрустивший Кощей потихоньку свернул на обочину и спрятал велосипед за густыми деревьями.

— А я никогда не праздновал Новый год, Игорек. Вроде как не солидно веселиться. Я же злодей…

Дождавшись, когда окончательно стемнеет, наш сыщик с Игорьком снова отправились в лесную чащу. Полная луна забралась на самую верхушку неба. У Кощея затекли ноги, но он терпеливо выжидал в засаде и тихонько делился мыслями со снегирьком:

— Я все не мог понять, что за ковер сверху летал? Наш-то ковер-самолет давно в музее. Уже и в Гринча был готов поверить, и в Вампира заморского. А тут вот оно что…