Кто Вы, «Железный Феликс»?

3) Установить членов его, докладчиков,

4) Наблюдать за ним, 5) Принять наши меры»[1167]

После выступления Х.Г. Раковского на Политбюро ЦК РКП(б) Дзержинский просил Менжинского 22 августа 1923 г. предоставить ему материал, полученный из Лондона о подготовке в Ленинграде, Москве и Ростове-на-Дону восстания[1168]. 27 апреля 1925 г. он дал задание М.А. Трилиссеру «найти пути для проникновения в «Русский торг. — пром. — финанс. Союз во Франции» для наблюдения за их связями с Россией и загран. государствами», а также «доставлять мне их издания, как гласные, так и негласные»[1169].

Председатель ОГПУ не мог допустить сужения возможности получения информации ни по одному из каналов. 19 ноября 1925 г. он выразил несогласие с заместителем наркома Иностранных Дел М.М. Литвиновым о предоставлении виз нашим делегациям, направив письмо Гуревичу: «Я думаю, что т. Литвинов не прав и что необходимо добиваться получения виз. Мне кажется, что каждая страна заинтересована в наших делегациях и что не было случаев, чтобы наши делегации занимались политикой подрыва основ. Конечно, надо только списки так составлять, чтобы не было людей, которым поездка не нужна и чтобы было для заграничных правительств очевидным, что данное лицо по своему положению заинтересовано в поездке. О списках каких делегаций пишет т. Литвинов в последнем абзаце своего письма?

Прошу Вас составить проект ответа моего т. Литвинову и прислать мне вместе с письмом последнего»[1170].

Неудачи революционных выступлений в европейских странах и провалы агентуры потребовали коренной перестройки внешней разведки. По существу, она началась еще с приходом к руководству ИНО соратника Дзержинского М.А. Трилиссера, прошедшего хорошую школу под руководством профессионального разведчика A. Н. Луцкого. Благодаря этому улучшилась информационная работа органов безопасности, все более ощутимыми были успехи.

К этому времени за рубежом существовала «активная разведка». Она была нацелена на всемерное оказание всесторонней помощи коммунистическим партиям и просоветским элементам.

В этой работе участвовали ОГПУ и Разведупр РККА. Но по разным причинам в середине 20-х годов выступали несогласованно. Об это свидетельствует документ начала 1925 г. В письме к Балицкому Дзержинский возмутился «безответственными действиями Разведупра, втягивающими нас в конфликты с соседними государствами» и считал, что «надо положить властно предел». Речь шла о том, что в СССР были банды, которые выступали против поляков на их территории при содействии советских спецслужб. Он срочно прислать ему весь материал и собрать дополнительные сведения:

«1) Какие банды, их количество, местоположение, как с нашей стороны границы, так и по ту сторону. Их вооружение. Что они из себя представляют, идейность и дисциплинированность?

2) Кому они подведомственны и подчинены, какому учреждению и каким лицам в приграничной зоне, в Киеве, Харькове, Москве?

3) Каковая организация управления ими в центрах и на местах. Линия их подчинения?

4) Что представляет у Вас из себя Разведупр и его органы? Какие идеи?

Характеристика лиц и оценка, кто им дает указания?

5) Какие их взаимоотношения с нами и с погранвойсками? Каким образом наша погранохрана их пропускает через границу?

6) Ваши предложения и Ваше отношение к бандам, к их деятельности, а также к Разведупру. Надо ли их ликвидировать и как это можно сделать? Можно ли и следует ли банды эвакуировать в глубь страны и куда? Не могут ли эти банды выступить против нас, кой кого из них перебросить на сторону врага.

Прошу лично заняться этим делом. Копии с моего письма не снимать, а вернуть его мне с ответом и материалами, которые мне нужны для комиссии П/бюро, в которую я вхожу»[1171].

В 1925 г. решением Политбюро ЦК ВКП (б) была создана комиссия В.В. Куйбышева по «активной разведке». К 18 февраля 1925 г. Ф.Э. Дзержинский подготовил проект постановления комиссии

B. В. Куйбышева об активной разведке: «Активную разведку в настоящем ее виде (организация связи, снабжения и руководства диверсионными отрядами на территории Польской республики) — ликвидировать.

Ни в одной стране не должно быть наших активных боевых групп, производящих боевые акты и получающих от нас непосредственно средства, указания и руководство.

Вся боевая и повстанческая работа и группы ее проведения, поскольку они существуют и целесообразны (что определяется в чисто партийном порядке), должны быть руководимы и находиться в полном подчинении у национальных партий, действующих в данной стране. Эти группы должны выступать, руководствуясь и от имени исключительно их революционной борьбы, а не СССР.

Группы эти не должны ставить себе целью и заниматься разведывательными и другими заданиями в пользу Военведа СССР. Этими вопросами они занимаются для своих революционных целей.