Кубок королевы Розамунды

У себя в спальне Марианна посчитала, что пока все идет по плану и нужно двигаться дальше. Прежде всего нужно убедиться, что серьги те самые. То есть она-то точно знает, что это они, но хорошо бы иметь мнение компетентного человека.

Она помнила, что когда-то давно, еще до ее отъезда во Францию, отец говорил, что показал эти серьги очень известному ювелиру. Человек был пожилой и не только умел делать отличные вещи, но и прекрасно знал историю драгоценностей. Марианна вспомнила и фамилию ювелира — Миллер. Но как бы с ним повидаться? Ведь непростой человек, без рекомендации не примет.

Поискать среди знакомых? Сказать, что хочет сделать мужу дорогой подарок? Или себе, любимой? Это настоящих друзей у нее нет, а знакомых предостаточно.

Так в этом все и дело. Тут же пойдут разговоры, делать-то людям нечего. Дойдет до мужа, рано или поздно обязательно дойдет.

«Никому не доверять», — напомнила себе Марианна. Ни друзьям, ни знакомым, ни родственникам. Никаким людям, ни плохим, ни хорошим. Ни детям, ни старикам. Животным тоже не доверять. Собака запросто предаст, а кошка вообще сама по себе.

Она подумала немного и пошла на чердак, порадовавшись, что нет теперь Лизаветы, которая обязательно увязалась бы за ней и стояла бы над душой, высматривая, что там хозяйка делает.

Сейчас же водитель Юра сидел у себя в гараже, радуясь неожиданно выдавшемуся выходному, поскольку хозяин уехал самостоятельно, а кухарке Нине Ивановне, как уже говорилось, все, кроме кухни, было до лампочки.

На чердаке были сложены коробки с вещами из той квартиры на Крестовском острове, которую пришлось продать за долги. Марианна тогда плохо соображала, так что экономка Любовь Адриановна просто положила в коробки все мелочи из кабинета отца и безделушки из ее комнаты. Еще книжки и фотографии. И подписала коробки.

Марианна и не подходила к ним за все время замужества. Не потому, что не хотела вспоминать, просто как-то ушло все на задний план. Она вообще прожила эти без малого четыре года как во сне, внезапно осознала она. Так что муженька еще и поблагодарить нужно за то, что ее разбудил. Хоть и таким способом.

Она нашла нужную коробку и вздохнула.

Вот фотография в простой деревянной рамке, которая стояла всегда на столе у отца. Мама — молодая, красивая, волосы на ветру развеваются. Платье простенькое, а глаза счастливые, улыбается отцу, это он фотографировал.

А вот альбом, где маленькая Марианна, с рождения прямо. Это мама собирала. Вот последняя фотография, где Марианне пять лет — платье синее бархатное и бант огромный в волосах. В альбоме еще достаточно места, но снимков больше нет — некому стало собирать.

Марианна внезапно ощутила слезы, текущие по щекам, и поняла, что так дело не пойдет. Этак можно полдня над каждой фоткой прорыдать. А смысл?

Наконец она нашла старую отцовскую записную книжку, куда он записывал телефоны и адреса еще с того времени, когда жил в Сибири. Марианна знала, что записи все личные, все, что по работе, то в офисе у секретаря или в ежедневнике.

И вот, свежими чернилами, вовсе не на букву М, а в конце, было записано: «Миллер Иван Францевич». И номер телефона. Не мобильного, городского.

И тут же, на чердаке, сидя возле пыльных коробок, Марианна набрала этот номер. Ответил пожилой, но достаточно твердый голос, очевидно, Иван Францевич не держал секретаря, а отвечал по телефону сам. Или же это такой был номер, для близких знакомых.

Осторожно подбирая слова, Марианна представилась и сказала, что нашла этот номер в записях своего покойного отца, который несколько лет назад консультировался с ювелиром по поводу серег.

— Я помню, — тотчас ответил Миллер, — старинная уникальная вещь, замечательная работа.

— Я бы хотела поговорить с вами лично… — гнула свое Марианна, — есть некоторые моменты…

— Я понял, — согласился Миллер, — когда вам удобно будет меня навестить? Дело в том, что я в последнее время предпочитаю не выходить из дома без крайней необходимости.

— Да хоть сегодня! — вырвалось у Марианны.

Договорились на два часа дня, и Марианна наскоро побросала в коробку фотографии и записную книжку. План того, как посетить Миллера так, чтобы не узнал муж, созрел у нее в мозгу быстро, как раз пока накладывала макияж перед выходом.

— Юра, подождите меня у этого бутика! — приказала Марианна водителю.

— Слушаюсь, Марианна Петровна! — ответил тот с преувеличенным почтением.

Марианна покосилась на него с подозрением.

Послышалась ей насмешка в его голосе? Показался недобрый блеск в его глазах?

Прежде она считала Юру приятным, покладистым парнем, но с недавних пор она никому не верит, всех подозревает в двойной игре, в тайных кознях.

Может быть, и Юра следит за ней по приказу мужа, а то и по собственной инициативе. В любом случае не нужно ему знать, что она делает и куда ходит.