Читаем Куда дует ветер полностью

Но осень может всё начать с нуля,

Замкнётся круг — и мы опять в начале.

Моему мужу


Пуд соли мы давно с тобою съели.

Не за горой серебряная свадьба.

Уже и дети вырасти успели,

Теперь вот только внуков повидать бы.

Не всё у нас бывало в жизни гладко,

Но только раз тебя однажды выбрав,

Ни разу не помыслила украдкой,

Чтоб для кого-нибудь тебя покинуть.

Пусть я тебя не балую любовью,

Ну что поделаешь, такой характер.

Моя судьба между бедой и болью

Меня как сталью заковала в латы.

Как многое прощали мы друг другу,

Прощение ведь лучше, чем прощанье.

Но время вьёт свою седую вьюгу,

И жизнь своё проходит расстоянье.

И вот уже морщины под глазами,

И талия немножечко круглее.

Но что бы там другие не сказали,

А жить мы друг без друга не умеем.

Мы вместе все невзгоды одолеем

И, если нас не подведёт здоровье,

Быть может, заменить ещё успеем

Серебряную свадьбу — золотою.

О РАЗНОМ

Игрушечному медвежонку


Впереди — ни конца, ни края.

К своему медвежьему раю

Ты тропинку найдешь, прощая

Все мои смешные грехи.

На слова не ставят заплаты.

Меховой прикоснёшься лапой.

Вместо сердца — комочек ваты,

А тебе напишут стихи.

Все мы таем здесь понемногу.

За спиной оставив дорогу,

На ступеньках, возле порога,

Добредя, бессильно прилечь.

Что присниться, известно точно.

Душным вздохом, томно-порочным,

Не заметив, разбить непрочный

Желтый мир оплавленных свеч.

Рыжий


Ты пришёл, кареглазое золото,

В мой счастливый, мучительный сон,

От которого сердце расколото,

От которого день невесом.

Так же шерсти касалась ладонями,

Обнимая за шею тебя,

И глаза твои умные поняли

Всё, что мой говорил тебе взгляд.

Сколько нами тропинок исхожено!

Тёплый бок твой касался ноги…

И теперь замедляю шаги,

Если что-нибудь вижу похожее

У какой-то из тысяч собак.

Но такого чистейшего золота

Я, конечно, не встречу никак.

Вот поэтому снишься по-прежнему,

Ходишь часто меня утешать,

Чтобы снова смогла тебе нежно я

Шерсть взъерошить и морду прижать,

Обнимая тебя, как любимого,

К своей мокрой, солёной щеке,

И с тобою пройтись налегке…

И проснуться — с улыбкой счастливою.

Учителям


Порой вы нам казались слишком строги,

С оценками мы спорили не раз,

И вот теперь у нас свои дороги,

А уходить не хочется от вас…

Мы в этих стенах пробыли так долго,

Мы здесь росли и здесь учились жить.

И всем чуть-чуть взгрустнулось у порога,

Когда настало время уходить.

Как многое нас ждёт за этой дверью!

Всё впереди — и радости, и труд.

Но, уходя, мы всё же будем верить,

Что нас здесь помнят и, конечно, ждут.

В любой ступеньке нашего успеха

Частичка ваших доблестных забот.

Вы нас учили двигаться вперёд,

Идти, наперекор любым помехам,

Быть смелыми, отстаивать свой взгляд,

Когда мы в чём-то были не согласны.

Спасибо вам за всё, учителя!

Терпения желаем вам и счастья!

Новый год


Ещё чуть-чуть, и он опять придёт, –

Умытый белою метелью снежной,

Новорождённый, чистый, новый год,

С собой несущий новые надежды.

И запах детства — в дольках мандарин,

А ёлки все — одна другой нарядней,

И в окнах загораются огни,

Салютов в небе огненные пряди.

Под звон курантов стихнут все слова,

И самые заветные желанья –

Здоровья близким, мира и добра, –

Под бой часов звучат, как обещанья.

Потом настанет мимолётный миг,

И календарь начнёт отсчёт с начала.

И чудо в дверь тихонько постучит

Под лёгкий звон сдвигаемых бокалов.

Снегопад


Ночью мело за окном.

Утром, заснежен и чист,

Город под белым ковром,

Как неисписанный лист.

Тихо деревья стоят,

Ветки свои наклонив,

Тяжестью снежной лежат

Белые шапки на них.

Снег не пушист, а тяжёл,

Он под ногами скрипит,

И из него хорошо

Снежную бабу слепить.

Крису


Любимый друг на десять лучших лет.

Собачий век так короток жестоко.

Мы и сейчас тоскуем о тебе,

А ты теперь в таком краю далёком.

Собачий рай не может помешать

Тебе переживать за нас, как прежде,

А мы лелеем светлую надежду –

С тобой потом увидеться опять.

Как мы осиротели без тебя!

Кому теперь утешить нас в тревоге,

И радости, и беды разделять,

Так весело встречать нас на пороге

И, с хитрецой во взгляде умных глаз,

Смотреть чуть свысока, всё понимая,

Всю душу без остатка отдавая,

Своей любовью согревая нас.


Ночь


Сказку сделав из серебряных теней

Ночь привычные изменит очертанья.

И так близко шелестит шагами тайна –

Только руку протяни навстречу ей.

Звуки тонут, растворённые в тиши.

Каждый миг дрожит натянутой струною.

Не ищите в непроглядной тьме покоя,

Лучше просто верить трепету души.

Просто верить, не пытаясь объяснить,

Почему она так мечется безумно

У спустившейся к ногам тропинки лунной

И зовёт тебя в мерцанье звёзд вступить.

Рассвет


Верхушки сосен солнце золотит,

Огромный шар пылает над рекой.

Не торопясь, пушистый снег летит,

И скрип шагов средь тишины лесной.

С утра, на лыжах, встретили рассвет.

На снежных перепутьях ни души.

С еловой лапы стряхиваешь снег,

Летишь с горы, хохочешь от души.

Улыбка из-под инея ресниц.

Вот дятла стук разносится окрест.

Как хорошо, что мы с тобой пришли

И вместе с солнцем разбудили лес!

Детям


Давно перегорели страсти

Далёкой юности моей.

Теперь единственное счастье –

Смотреть в глаза моих детей.

И видеть, как они взрослеют,

Как начинают жить всерьёз,

И хочется ещё сильнее

Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
Тень деревьев
Тень деревьев

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — выдающийся русский советский писатель, публицист и общественный деятель.Наряду с разносторонней писательской деятельностью И. Эренбург посвятил много сил и внимания стихотворному переводу.Эта книга — первое собрание лучших стихотворных переводов Эренбурга. И. Эренбург подолгу жил во Франции и в Испании, прекрасно знал язык, поэзию, культуру этих стран, был близок со многими выдающимися поэтами Франции, Испании, Латинской Америки.Более полувека назад была издана антология «Поэты Франции», где рядом с Верленом и Малларме были представлены юные и тогда безвестные парижские поэты, например Аполлинер. Переводы из этой книги впервые перепечатываются почти полностью. Полностью перепечатаны также стихотворения Франсиса Жамма, переведенные и изданные И. Эренбургом примерно в то же время. Наряду с хорошо известными французскими народными песнями в книгу включены никогда не переиздававшиеся образцы средневековой поэзии, рыцарской и любовной: легенда о рыцарях и о рубахе, прославленные сетования старинного испанского поэта Манрике и многое другое.В книгу включены также переводы из Франсуа Вийона, в наиболее полном их своде, переводы из лириков французского Возрождения, лирическая книга Пабло Неруды «Испания в сердце», стихи Гильена. В приложении к книге даны некоторые статьи и очерки И. Эренбурга, связанные с его переводческой деятельностью, а в примечаниях — варианты отдельных его переводов.

Андре Сальмон , Жан Мореас , Реми де Гурмон , Хуан Руис , Шарль Вильдрак

Поэзия