Куда убегает ваш утренний кофе?

Я никогда раньше не была так счастлива. У меня была большая семья, где все всех любили (чего хочет ребенок). Но этого мало. Все еще и упорно трудились (чего хочет мама) и не просто так, а на дело наибольшей правоты. Благодаря этому я оказывалась правее даже своей мамы, а такого со мной раньше никогда не случалось (и этого хотела я). Моя жизнь получала такой уровень смысла, который современному человеку, думаю, незнаком. Современный человек ведь ни в чем не уверен до конца, даже ни в одной из тех общеизвестных идей, которым пытается служить, а уж тем более он не будет уверен в идее экстравагантной, обществом не одобренной, и не подтвержденной современной наукой. И тогда человек живет вообще без идей, ломкий, как печенье, и мягкий, как пластилин, а хаос кружит его по малому кругу. Такой человек не счастлив, потому что в его жизни нет никакого важного смысла.

А вот в моей жизни тогда смысл был и очень важный, как раз такой, как я хотела чтобы был: мы, чуть ли не с красными бригадами, пробиваемся на свободу с друзьями, разве не красота? Причем не как-нибудь тупо, а очень сложно, изучая старинные тексты, гримуары, работая в группе. И как будет выглядеть результат, не знает никто на свете кроме великих посвященных. И мы работаем 24 часа в сутки, и работаем на самой любимой работе — на великой. Которая заключается в том, чтобы стремиться к тому, что тебе действительно нравится.

Однажды я нашла книжку про полярников — как они в изоляции начинали не любить друг друга и сходить с ума, и яростно задергивать занавеску, лишь бы не видеть своего товарища по дрейфу. Я, конечно, перепечатала этот текст для всех товарищей по дрейфу. Я слушала Курехина 2-капитана-2 и ощущала, как разворачивается по ветру наш корабль. Пассажиры на нем были братья и сестры и все желали друг друга. Я гордилась каждым из них. До сих пор, хотя прошло уже 2,5 года, как у меня нет этого бреда, я все ещё придаю особое, конечно же, преувеличенное значение словам МН, с которой мы общаемся раз в полгода (я не могу с ней просто разговаривать, не знаю, о чем, а она, скорее всего, не особенно мной интересуется. И в этом нет ничего удивительного — мы ведь и в эпоху «группы» общались совсем немного. Остальное я понимала «и так»).

Выздоровление же мое от бреда началось 2,5 года назад, когда в очередной раз читая сообщение ЕП, я вдруг почувствовала со смутной тоской, что оно написано вовсе не для меня, и вообще перестала понимать, какое это имеет ко мне отношение. Со временем пришлось признаться, что никакого. Оказалось, надо же, что ЕП вовсе не пишет тексты в расчете на то, что я их прочитаю и что-то напишу в ответ. Он пишет их из своих соображений, которые ко мне не имеют никакого отношения. Это был страшный удар. Я погрузилась в депрессию. Пришлось признать, что возвышенная и горячая любовь ЕП ко мне — продукт моего личного творчества. Он даже не ответил на покаянный вопрос, что я написала ему по ицк через год молчания, и его-таки можно понять: ведь в остром психозе я забрасывала его тысячами ужасно дурацких сообщений, вознаграждая себя за все эти неразговоры, которых у нас не было. Про то, что у меня вывеска «аптека» за углом. Про то, что я поняла что я — это АЧ. И что я его люблю. И еще 100 раз про это.

В общем, вот с этого неприятного осознания начались перемены в моей картине мира. Никуда не делся только АЧ. Он как относился ко мне, будто я маленькая девочка, так всё и осталось, хотя я за годы депрессии здорово состарилась, и совсем больше не похожа на маленькую девочку. Только если раньше мне казалось этого слишком мало, то теперь вполне достаточно.

А вы вот, наверно, ждете, когда я наконец задам вопрос, с чего я собственно взяла, что нынешний вариант реальности точно реальный и окончательный? Я ведь уже убедилась, что можно быть уверенным на сто процентов в том, что потом окажется кошмаром или слегка дебильной мечтой? Конечно, я не знаю точно ли всё правда так, как мне сейчас кажется. Может, всё и не так на самом деле.

23. Песчинка с плеча Нечистой Девы

«Дайте мне эту песчинку, и я выучу ее наизусть, потому что Нечистая Дева носила ее на плече, куда та упала после того, как скала, которой она прежде была, пала под ударом Девы и обратилась в пыль».

Адепт Чандаяны