Куклы зазеркалья

Погодка в основном хоть и теплая, но почти все время мелкий дождик и пасмурное небо. Минорное настроение природы соответствовало моему.

Я не могу точно описать свое состояние. Врач, нанятый тетей, определял, это как депрессию. Что я так и не смогла пережить до конца то, что со мной произошло. И далее бла-бла-бла. Это мое краткое описание всей галиматьи, что он нес.

Елена Викторовна с важным, понимающим видом кивала на каждую его, складно вылепленную из кучи медицинских терминов, фразу – вроде как что-то понимала. Я ничего не понимала и, в конце концов, просто отказалась с ним общаться, надоел со своим чванством. Попыталась объяснить по какой причине не хочу больше с этим индюком разговаривать на «личные темы» – это великий психолог так обозначил. На что меня потрепали по плечу и осторожненько ответили, что найдут другого.

Теперь два раза в неделю я встречалась с тихой, задумчивой женщиной. Она не лезла ко мне с лишними вопросами, а я отрабатывала программу минимум – мы были довольны друг другом.

В парке никого почти не было. Только редкие любители бега по утрам и собаководы. Тут уж хочешь, не хочешь и в снег, и в дождь, и в метель, мороз, а встанешь и пойдешь выгуливать своего питомца.

Самое лучшее время для прогулки. Вечером много праздно шатающегося народу. Даже в самые поздние часы то тут, то там слышны взрывы смеха, либо просто тихие голоса, видны красные огоньки от сигарет. Тянет дымом и ощущение, что отовсюду за тобой наблюдают. Хотя понимаю, что это бред. Никому до меня здесь нет дела, все заняты собой.

Компании молодежи важно распивают пиво из пластиковых бутылок, вальяжно посиживая на спинке лавочки попой, а ногами на сиденье, собственно, где должна находиться по идее пятая точка. Пафосно затягиваются и посматривают по сторонам, замечают ли другие, как они отдыхают. Ну, конечно замечаем. Я вот, иногда глядя на них, ощущаю себя дотошной, истеричной пенсионеркой, так велико мое желание подойти и отстегать хворостиной по этой самой пятой точке. Точно, старость и маразм напали неожиданно.

А с утречка хорошо. Никого, тишина. Слышно только как изредка птички чирикают. Это хоть немного успокаивало, становилось легче дышать.

Хотя, что-то опять вру! Я нигде теперь не чувствовала себя спокойно и свободно. Просто здесь в маленьком островке природы было лучше, чем в квартире. Четыре стены давили на меня и, так казалось, что сходились и расходились. А в виске – именно почему то в правом виске – долбила отбойным молотком боль.

Я лежала в больнице месяца три или может чуть больше. И телесную оболочку мою вылечили, дали наставления по уходу. Тетя как всегда подключилась к процессу и поставила все на широкую ногу. На первое время у меня была сиделка. От этого было еще хуже – не инвалид же я, в самом деле! Через две недели ее работа закончилась.

Съемную квартиру поменяла. К этому моя родственница отнеслась благосклонно, мол, давно было надо съезжать с этой халупы. И тоже приложила здесь свою лапку. Мне было плевать. Хотелось только немного себя обезопасить. Такая не очень уверенная попытка. Теперь у меня была однокомнатная квартирка с маленьким балкончиком на втором этаже в элитном доме. Ну, и черт с ним!

Последние месяцы я тихонько шаркала на работу, и обратно пять дней в неделю, а выходные сидела дома.

Устроили меня в одну из дочерних фирм – маленькую, захудалую, где работали почему-то исключительно дамы «кому за…». Большую часть дня они попивали чай из больших кружек, делились новостями. То есть: у кого скандал с невесткой приключился, у кого что-то схватило ночью и еле отошло к утру, кто просил пересказать пропущенную серию очередной затяжной мелодрамы, потому что муж смотрел «свой чертов футбол», а также новенькие рецепты и схему вязки салфеточки или кофты.

Коллектив нового работника принял с холодком. Но потом оттаяли, когда поняли, что можно поучить молодежь работать и скинуть эту самую работу, не отрываться от основных занятий. Мне было все равно. Лучше перебирать бумаги, сидя в наушниках, чем слушать, вникать и еще делать вид, что понимаешь, сочувствовать. На это я точно не была способна.

Сидеть дома «приходить в себя и отдохнуть еще немного», как мне предлагали, было невозможно. Эти милые стенки, аккуратненький, чистенький, современный дизайн, балкончик с витыми перильцами и даже приятная напольная плитка – все было тюрьмой для меня.