Куколка

О: Так точно, сэр. Разве нет?

В: Почему спрашиваете?

О: Вроде как вы сумлеваетесь, сэр. Овечка да ярочка — одна парочка. Помнилось мне, ошибся.

В: Точно ль спутали?

О: Мне довольно слова мистера Бартоломью. Вернее, того, что передал мистер Лейси. Коль им ладно, так и нам годно.

В: Часто с ней беседовали?

О: Редко, сэр. С первых же минут она выказала себя жеманной недотрогой. Конечно, ныне курица — и та фурится. В дороге иль за столом взглядом не одарит — дескать, мне недосуг. Не зря имечко-то французское.

В: Для горничной не чрезмерно ль этакое жеманство?

О: Да нынче они все такие, сэр. Говнюхи, а корчат из себя леди.

В: Не выражаться мне!

О: Прошу прощенья, ваша милость.

В: Другого ее имени не знаете?

О: Нет, сэр, откуда?

В: А как зовут ту, что служит у Клейборн?

О: Не ведаю, сэр, и напарник мой, что указал на нее, тоже не знал. Сказал лишь, что она лакомый кусок и кличут ее Стыдливицей. Похоже, господин, кого мы принесли в портшезе, направлялся к ней. Маркиз И., сэр.

В: В ту пору вы служили носильщиком?

О: Да, сэр. Бывало, что ничем иным на жизнь не заработаешь.

В: Туда частенько доставляли пассажиров?

О: Случалось, сэр. Куда закажут.

В: Но так и не узнали имен шлюх?

О:

Нет, сэр. Прознал только, что там самые отборные девки и к ним наведывается половина всех богатеньких старых пердунов… виноват, сэр, всей лондонской знати.

В: Вы уверены, что ваша попутчица и та шлюха не одно и то же лицо?

О: Как пить дать, сэр.

В: Не спрашивали сию Луизу, откуда она родом и прочее?

О: Не единожды, сэр, пока добирались до Эймсбери. Мол, давно ль в горничных, у кого служила. Но она была скупа на слова, что твой сквалыга. Совсем не из болтушек.

В: А что сказывала про ту ночную отлучку в Эймсбери?

О: Напрочь все отрицала, сэр, потом озлилась, аж всю ее перекосило, вот тогда-то я и понял, что она врет.

В: Скажите-ка, прежде чем узнать, что Дик гостит в ее постели, вы замечали меж ними приязнь?

О: Да любому было видно, сэр, что парень втюрился — глаз с нее не сводил. Служил хозяину, а угождал ей.

В: Как так?

О: Ну, еду ей относил, поклажу ее таскал и прочее. Все как в присказке: куры да амуры, да глазки на салазках.

В: Но девица столь открыто не выказывала свои чувства?

О: Она хитрее, сэр. Обращалась с ним как с собачонкой. Но после Эймсбери, когда все вышло наружу, почти и не таилась. Едут вдвоем, так она прильнет к нему, точно дитятко або женушка.

В: Вопреки жеманству?

О: Как говорится, все бабы одним миром мазаны, сэр.

В: Где она сидела — перед ним иль позади?

О: Поначалу унасестилась, как положено, сзади, точно попугай на жердочке. А на третий день перебралась вперед — дескать, на холке ей мягче. Сказала б прямо — поближе к тому, что у парня промеж ног, да простит меня ваша милость.

В: Вы б справились, может, они женаты.

О: Не стал, сэр. Мистер Лейси шепнул мне, чтоб больше ничего не вынюхивал, а то еще не дай бог решат, что я, по его указке, шпионю за мистером Бартоломью. Я прикусил язык и сказал себе: видать, бабонька опасается насмешек над своим выбором и ради моего же блага меня сторожится.

В: Поясните?

О: Что ни говори, сэр, девица она смазливая. На красивый цветок летит и мотылек. Думаю, она все прочла в моем взгляде.

В:

Хотели приволокнуться?

О: Можно б, сэр, ежели б она допустила. Вмиг смекнул бы, что она такое и верна ль моя догадка насчет стада мамаши Клейборн.

В: Что-нибудь еще об ней скажете?

О: Ничего, сэр.

В: Значит, с последнего дня апреля вы не слыхали об ней, Дике и его хозяине?

О: Нет, сэр.

В: И в газетах не встречали заметок?

О: Ей-богу, нет, сэр.

В: Стало быть, все говорило об том, что план мистера Бартоломью увенчался успехом, никакого злодеянья не совершено и вы ни в чем не замешаны?

О: До сего дня так и думал, сэр. Чего ж волноваться, коль я безвинен, да еще вижу, как ваша милость справедливы и добры? Опасаться мне нечего, роль моя пустяшная — вроде, знаете ль, сторожевого пса.

В: Почему вы остались в Уэльсе, а не вернулись в Лондон за деньгами, что сберегал для вас мистер Лейси?

О: Тому уж три месяца, как я отправил ему письмецо, где все разъяснил.

В: Про то он ничего не знает.