Кукушка

Он кричал, перебирал все языки, какие знал, вплоть до эльфийского, стучал по стволу, махал руками, прыгал как дурак, но белое дерево упорно не хотело замечать его усилий, а может, просто слишком медленно соображало. Прошло не меньше часа, а результата всё не было, и травник отчаялся. Поразмыслив, он расчистил пятачок земли от листьев и травы и взялся выводить на нём рунические письмена, не без оснований полагая, что сама их древность поможет делу понимания, однако сразу столкнулся с невозможностью изобразить своё имя — звук «ж» в скандинавских языках отсутствовал, а стало быть, и связанной с ним руны тоже не существовало. Пока Жуга соображал, как обойти эту проблему, обращался к франкскому, перебирал созвучия младшего футарка, голос дерева раздался снова.

— Хуумм... — медленно, но на сей раз вполне различимо проскрипел лесной исполин, — Довольно... криков... Подойди.

Травник, хоть ожидал чего-то подобного, всё равно вздрогнул и выругался. Он обернулся, пару мгновений по-новому рассматривал дерево, потом без всяких церемоний сел на землю и скрестил ноги.

— Ты, значит, говорящее, — констатировал он и уселся поудобнее. — Что ж... поговорим.

Рта у дерева тоже не было.

— Хуум... — произнесло оно неясно чем. — Не двигайся... Дай... тебя рассмотреть...

Дерево зашевелилось с шорохом и скрипом и слегка подалось вперёд, не иначе, и впрямь рассматривая собеседника. Жуга постарался выполнить его просьбу и на время «смотрин» остался неподвижен. Мелькнула мысль залезть в карман и перекусить — у травника были припасены на этот случай горбушка хлеба и фляжка с красненьким, но он сдержался. Некоторое время человек и дерево рассматривали друг друга. Продолжалось это довольно долго. Может быть, в конце концов дерево и решило, что собеседник достоин разговора, однако терпение человека лопнуло быстрее.

— Ну, — проворчал Жуга уже без всякого оттенка уважения, — рассмотрел?

— Хуумм, — отозвался древень. — Кто ты есть такой?

— «Хуумм»! — передразнил его травник. — Знаешь что, старый древень? Я не стану тебе ничего объяснять. Если ты задал общий вопрос, то я уже представился, ты должен был слышать. А ежели вопрос касался частностей, наподобие: как я сюда попал, что здесь делаю, так вот, если ты — часть замка, часть вот той крепости, — он указал себе за спину, — ты тоже должен это знать. А если — нет, тогда я больше не хочу тратить на тебя своё время и ухожу. Ну что, будем говорить?

В ответ на это дерево разразилось долгим уханьем и скрипом, в котором травник не без удивления распознал что-то, похожее на хохот.

— Поспешлив, — констатировало дерево, закончив ухать, ахать и трясти ветвями. — Терпения нету. Заносчив... может, даже глуп, хоть таковым и не кажется... Храблив до безрасудничества... Хумм... Похож на человека.

— Я и есть человек, — подтвердил травник.

— Для меня все двоеногие... на одно лицо, — ответствовало дерево. — Я делаю различия меж вами... с набольшим трудом. Вжжау... хумм... Так ты есть то... что безобразит... в старых башнях?

— Ага, значит, ты знаешь, что там происходит! — с удовлетворением констатировал Жуга. — Отлично. Да, это я там поселился. Это меня принёс дракон и здесь оставил. И если ты хоть что-то знаешь, как отсюда...

— Медленнее...

— Что?

Дерево пошевелилось, словно вздохнуло.

— Говори... медленнее...

— Я. Есть. ТОТ, КТО безобразит. В замке, — раздельно, с расстановкой произнёс травник. — Так понятно?

Дерево опять пошевелилось, узоры на его коре задвигались, все три «глазка» теперь уже явственно и живо созерцали травника; Жуга поймал себя на мысли, что всё это напоминает ему одно большущее лицо — одеревеневшее, застылое в неподвижности лицо, будто древень долго-долго, целую вечность пребывал в неподвижности и теперь совершал бессмысленные движения, разминая затёкшие мускулы.

— Мне нужно выбраться из этого места, — сказал Жуга, ибо молчание становилось нестерпимым. — Мне нельзя здесь оставаться, мне нужно в большой мир. Ты слышишь меня, древень? Ты можешь помочь мне выбраться из этой крепости?

Ответа не последовало. Жуга прождал минуты две и уже раскрыл рот, чтоб повторить вопрос помедленнее, но этого не потребовалось.

— Хуумм — громыхнуло дерево. — Эфемер, подёнка... глупая букашка... ты... не понял ничего. Я и есть... крепость.

Травник остолбенел. Как бы он ни воспринимал старое Дерево, такого ответа он не ожидал.

— Что ты хочешь этим сказать? — прищурясь, с подозрением спросил он.

— Хуумм... Непонимание? Странно образно... Хорошо же... я могу изречь ещё раз, глуповидный человече. Аз есмь... крепость. Разумеешь ли... где ты имеешь нахождение?

— Знамо дело, разумею! — крикнул травник, невольно подстраивая свою речь под архаичную манеру, вероятно более дереву понятную. — Катаэр Крофинд, так? Крепость С Белыми Валами. Оплот границы эльфов. Что ещё?

— Оплот границы? Хумм... Да. Частью так. Друм-драумснатха... Но эти крепости людей взялись недавно, шесть кругов... не более. А Скатх... путь в обиталище Народов Тени... он давнее. Таково. Хуумм... Туда дороги проходили мимо. Это место... некогда называлось Соссад... а инако холмом Тары.