Куликовская битва

В росписи полков донского смотра отмечены военачальники, в большинстве участвовавшие в походе на Тверь 1375 г. (13 из 23)[147]. Их имена исторически реальны и по большей части удостоверяются по другим источникам. Все это современники Дмитрия Донского, судя по всему, опытные воины. Среди них оказались московские воеводы, подручные князья, выходцы из Литвы — Ольгердовичи, владетели, по разным причинам оставившие свои, к примеру, отошедшие к Литве города[148]. Подытоживая все наблюдения, «вряд ли стоит сомневаться в том, что летопись Дубровского сохранила нам подлинное "уряжение" полков»,[149]

подошедших к Куликову полю.

Согласно росписи полков по списку Дубровского, на берегу Дона было построено не пять, как в Коломне, а шесть полков (схема 2). Шестой — засадный («западный»), как известно, выступил в критический момент сражения, что и предрешило его исход. Во главе каждого подразделения названо от трех до пяти командиров. Обращает внимание определенное «уставное» распределение полковых начальников. Их число с несомненностью указывает на наличие внутри полков нескольких самостоятельных отрядов. В сторожевом, передовом, большом полках их было по четыре, на крыльях — по три, в засадном полку — сразу пять. В общей сложности в войске насчитывались 23 отряда. Речь несомненно идет об отдельных формированиях — «стягах», появившихся в боевой практике, как упоминалось, не позже второй половины XII в.

Схема 2. Боевое построение полков на Куликовом поле

В Сказании о Мамаевом побоище (основная редакция) стяги упомянуты в качестве и воинских знамен, и войсковых подразделений. И то и другое соответствует истине. Войско представлено в Сказании строем богатырей с поднятыми и развевающимися знаменами. Затем говорится о подсечении знамен во время битвы. В последнем случае добавлено с намеком на воинское упорство: «Не истребишася божиею милостию, нъипаче укрепишася»[150]. Уничтожение в бою знамени было равноценно крушению воинского строя и бегству всего отряда. Не исключено, что в таких случаях предусмотрительные командиры вместо «подсеченного» стремились развернуть запасное знамя. Сохранение же стяга во время рукопашной вселяло уверенность в видевших его бойцов. Знамя олицетворяло строгий боевой порядок, что описано в Сказании о Мамаевом побоище в эпизоде выступления русских утром 8 сентября, когда «койждо въин идеть под своим (отряда. — А. К

.) знаменем»[151]. Даже увлекшись преследованием и нарушив строй, воин, как это и отмечено в источнике, должен был вернуться к своему стягу. Наконец, ясное указание на стяг как отдельный отряд приурочено в Сказании к выступлению засадного полка: «А стязи их (русского воинства. — А. К.) направлены крепкым въеводою Дмитрием Волынцем»[152]

. Речь идет здесь не о знаменосцах, а об отрядах, внезапно атаковавших татар из-за лесного укрытия. Все приведенные свидетельства о «стягах» лишний раз подтверждают то, как точно отображены в источнике достоверные воинские детали, почему-то до сих пор должным образом не оцененные специалистами.

О строгом соответствии внутриполковых «стягов» всем явившимся на битву городовым и областным ополчениям говорить не приходится. Первых насчитывалось 23, а вторых не менее 40[153]. Возможно, что ряд мелких контингентов был поглощен более крупными. Лишь некоторые отряды состояли из нескольких монолитных по месту жительства групп воинов. Так, в передовом полку оказались псковичи, брянцы. белозерцы и коломенцы. Состав других полков был, очевидно, более пестрым. В большом и засадном полках находились москвичи, включая двор великого князя, но они не были там единственными.

Мелкие тактические единицы, состоящие из господина и его слуг, ни в списке Дубровского, ни в других рассматриваемых документах не упомянуты. Однако такие единицы, судя по списку убитых в битве «бояр» — в большинстве мелких и средних командиров, существовали и входили в состав отрядов, образуя их первичные ячейки. Численность подобной группы — 10 человек — один раз приведена в Забелинском списке Сказания о Мамаевом побоище[154]. В какой степени это исчисление приложимо к другим мелким подразделениям, судить трудно. Средняя цифра окажется здесь, вероятно, несколько меньшей.

Участие в боевом построении шести полков — 23 отрядов — нуждается в еще одном пояснении (в литературе оно не дано). Привлечем для этого близкие по времени рассматриваемым событиям данные о военном устройстве армии Тимура[155]. Они очень подробны, по многим деталям международны и (с долей вероятности) помогают раскрыть тактический смысл построения собравшейся на Дону армии.