Куликовская битва в истории и культуре нашей Родины

В композиции не делается акцента на пластической разработке форм, свойственной многим произведениям XIV в. Пластическая выразительность образа достигается точностью очертаний гибкой, упругой линии силуэта и намеченной пространственностью. Это дает возможность передать облегченность массы, не исключая ее пластического решения. Подобный художественный строй можно проследить в целом ряде памятников московской школы начала XV в., связанных с кругом произведений Андрея Рублева.

При сравнении владимирской иконы с произведениями, которые бесспорно приписываются Андрею Рублеву — такими, как Звенигородский чин, фрески Владимирского Успенского собора (особенно лики ангелов на северном склоне свода центрального нефа), деисусные иконы Троицкого собора, икона «Троица», — бросается в глаза значительное типологическое сходство ликов. Действительно, характерные удлиненные овалы, маленькие сомкнутые рты, узкая полоска лба, продолговатый разрез глаз роднят их с образом Владимирской Богоматери из Владимира. Взгляд продолговатых, легко очерченных светло-коричневой линией глаз Богоматери владимирской иконы с чуть размытыми черными зрачками, поднятыми к линии верхнего века, не фиксируется ни на каком внешнем объекте. Он также направлен внутрь, согласуясь с самосозерцательным строем образа.

Владимирской иконе свойственна особая цельность: ни один стилистический прием не доведен до максимального звучания, не становится самоцелью. Все в меру, все подчинено главному. В этой общей гармонии художественного строя рождается спокойная мерность, тишина, которая передается зрителю при длительном созерцании памятника.

Главное содержание древнего образа Владимирской Богоматери — величайшее милосердие, материнская жертвенность ради любви к миру. В этой основной идее «жертвы и любви» видят исследователи глубокую связь византийского образа XI в. и главного произведения Андрея Рублева — «Троицы»[786]. То же можно сказать, сравнивая «Владимирскую Богоматерь» XI в. с владимирской иконой начала XV в. Но здесь изначальная тема богородичного образа утратила драматичность внутреннего молитвенного предстояния. Такая интерпретация могла сложиться в русле определенной идейной атмосферы, окружавшей создателя произведения.

Во второй половине XIV — начале XV в. значительное влияние на общественно-политическую, религиозно-философскую и художественную жизнь России оказало распространившееся в Византии и южнобалканских странах исихастское движение[787]. Очагом исихастских идей на Руси была обитель Сергия Радонежского. Рассматривая сочинения Епифания Премудрого, А. И. Клибанов указывает на особый характер молитвы Сергия. Одной из особенностей молитв, описанных Епифанием, является то, что чаще всего они совершаются молча. «Старец, через посредство которого Сергий овладел «разумом книжным», поучает Сергия: «Воспой внутрь зрящему тя богу». Сам Сергий молится с воздыханиями сердечными. Молитва безмолвная, слезная, обращенная вовнутрь и есть «умная молитва» исихастов»[788]

. А. И. Клибанов обращает также внимание на свидетельства житийных повестей о стремлении Сергия «единствовать и безмолствовать». Но безмолвие (исихия) не есть простое противопоставление тишины шуму и суете. Этот термин — название для по-своему содержательного состояния. «Безмолвие, — по определению Паламы, — есть остановка ума и мира… восхождение к истинному созерцанию и видению бога»[789].

В кругу таких представлений и формировалось мировоззрение автора владимирской иконы, они, вероятно, послужили отправной точкой для создания нового образа «Владимирской Богоматери».

Влияние идей византийских исихастов и тринитарной концепции Сергия на искусство XIV–XV вв. было значительным, но не однозначным. Различна была степень их усвоения и соотношения с устоявшимися, традиционными представлениями. Отсюда разная степень отражения религиозно-философских воззрений в произведениях искусства и их воздействия на живописную структуру образа. Исследователи не раз указывали на различное содержание образов у Феофана Грека и Андрея Рублева[790]. В этом отношении одной из важнейших идейных и стилистических характеристик произведения является свето-цветовое решение образа, связанное с отражением понятия «божественная энергия», световая энергия, занимавшего центральное место в системе этих учений.