Культурные коды экономики. Как ценности влияют на конкуренцию, демократию и благосостояние народа

Тогда Европа потеряла до трети населения, причем в основном городского и более образованного, и это была катастрофа для всех стран Европы. Но, борясь с последствиями катастрофы, элиты стран Европы приняли разные решения. В западноевропейских странах испуганное, разрозненное население стали привлекать как редкий человеческий фактор, предлагая разного рода пряники – дополнительную собственность, часть урожая и так далее. А страны Восточной Европы – не только Русь, но и, например, территория современной Румынии, восточные земли Германии, пошли по другому пути. Человеческий фактор редок – так мы его возьмем и силой прикрепим к земле, которой много.

Это прикрепление породило горькую российскую парочку – самодержавие и крепостничество. Самодержавие, которое отличается от европейской абсолютной монархии, поскольку включено в экономическую систему, и крепостничество, которое отличается от традиционных феодальных отношений, потому что, кроме экономики, здесь непрерывно присутствует сила государства. Заметим, сколько раз в российской истории эта горькая парочка играла решающую роль в попытках выйти из колеи: когда Петр I, например, опирался на крепостной труд, создавая уральскую промышленность – в Европе так не делали, там опирались на труд наемный. Или во время сталинской модернизации, когда фактически та же крепостническая система была восстановлена в колхозах как один из факторов экономического рывка. После распада СССР мы тоже периодически наблюдаем призраки этих институтов – хозяйственное использование призывной армии в 1990-е годы или гастарбайтеры без паспортов в XXI веке.

Институты постоянно возобновляются, не в последнюю очередь из-за того, что и культура их держит. Высокая дистанция власти, высокое избегание неопределенности – это другая сторона удержания. И попытка выхода из колеи нередко наталкивается на этот резонанс, потому что, когда вы пытаетесь поменять институты и государственное устройство, вас удерживает культура: давайте мы изберем нового царя, и пусть он правильно управляет дальше. А когда вы пытаетесь поменять культуру, занимаетесь просвещением, вам говорят: аккуратнее – нам не надо этого просвещения, это штука опасная. Это и есть резонанс, возникающий между институтами и культурой в неудачном варианте экономического и социального развития, в эффекте колеи.

В среднесрочном периоде эффект колеи проявляется как ловушка принятия решения – ставка на краткосрочные политические и экономические эффекты вместо решения проблем, действительно затрудняющих развитие страны. Приведу пример из современной истории. В июле 2015 года Институт национальных проектов опросил 124 члена Экспертного совета при правительстве России. Эксперты должны были ответить примерно на 60 вопросов, чтобы оценить параметры, определяющие развилки развития страны для перехода к «инвестиционной модели роста». Наверняка все слышали выражение «Нужны инвестиции, они и запустят мотор роста». Но инвестиции могут предоставляться разными субъектами. В зависимости от того, чьи деньги вы хотите получить для развития, вы должны делать разные институты, разные правила и законы, чтобы их было удобно применять именно этим людям, чтобы инвестор согласился дать свои деньги.

Самый популярный вариант – частный капитализм. Это рост инвестиций за счет частного бизнеса. Что нужно для этого? Независимые суды, защита прав инвесторов, акционеров-миноритариев, стабильность правил и т. д.

Чтобы запустить государственные деньги в экономику (государственный капитализм), требуются совершенно другие институты. Нужно создавать институты прогнозирования и контрольные органы, которые следили бы не просто за тем, чтобы деньги не украли, а чтобы деньги пошли именно на те цели, на которые выделены.

Чтобы в экономику пошли народные деньги (народный капитализм), люди должны согласиться вложить свои средства не на полгода под известный процент, а, например, на 10 лет. Поэтому нужно прежде всего доверие населения к тому, что делает государство, к тому, как работают правила, как действуют те или иные группы менеджмента.

В рамках опроса экспертов просили оценить приоритетность и вероятность реализации событий, необходимых для осуществления одного из трех сценариев (частного, государственного или народного капитализма). Обработка результатов показала, что желательным является частный капитализм (в ведущих странах дает лучшие результаты).

Наиболее вероятным является государственный капитализм. Заметьте, эксперты не ошиблись – прошло пять лет, и мы понимаем, что находимся на треке государственного капитализма в России. Почему желательной и эффективной является одна модель, а мы выбираем другую?

Давайте посмотрим на то, что у нас происходит с целями. Столбики диаграммы показывают, куда, по мнению экспертов, нужно было бы вкладывать деньги. А линия – то, куда, по мнению экспертов, реально будет инвестировать деньги правительство.