Культурные коды экономики. Как ценности влияют на конкуренцию, демократию и благосостояние народа

Итак, в 2015 году эксперты утверждали, что надо вкладываться прежде всего в образование и здравоохранение – в человеческий капитал. Потому что минеральные ресурсы неперспективны. Нам хочется быть страной умных людей, жить и развиваться благодаря таланту и образованию народа.

Также надо вкладываться в инфраструктуру. Почему? У нас есть еще один потенциал, кроме людей. Мы самая большая по территории страна мира, любой географический справочник вам это подтвердит. Это хорошо или плохо? Если у вас нет дорог, то пространство – это проблема, это тяжесть, которая не дает вам подняться. Потому что с этой огромной тайгой, тундрой, великими реками, которые текут почему-то в Ледовитый океан, надо что-то делать, бесконечные границы надо как-то охранять. И эти границы не как в Канаде, которая окружена морями и океанами и имеет одну дружественную границу. У нас множество границ со странами – как выражаются демографы – с высоким демографическим давлением. То есть мы свою страну не очень заселили, а соседние страны ищут дополнительные территории. Инфраструктура – это, конечно, не только дороги, но и оптоволокно, транспортные хабы и т. д. Поэтому, если мы хотим превратиться в посредника между Европой, Азией и Америкой (это логично, ведь мы именно так расположены в пространстве), если мы хотим дотянуться до ресурсов, которые располагаются (уверен, что большую часть их мы еще не знаем) в малообитаемых районах страны, то надо вкладываться в инфраструктуру.

Надо ли вкладываться в оборонно-промышленный комплекс? Надо, потому что мы – великая держава и наследница великих держав, и мы унаследовали не только вооружение, но и проблемы. Но рейтинг вложений в эти три ресурса разный. Потому что, если в основном вкладываться в оборонно-промышленный комплекс, мы встаем на трек военной супердержавы (что, на мой взгляд, не так перспективно, как, например, трек страны умных людей). Большинство экспертов это понимают – тем не менее линия на диаграмме идет совершенно по-другому. Эксперты предсказали – это уже сбывшийся прогноз, – что очень мало вложений пойдет на образование и здравоохранение, чуть больше на инфраструктуру, а в основном – на оборонно-промышленный комплекс. Ровно так и произошло.

Как же формируется эта таинственная развилка: почему мы хотим идти в одну сторону, а идем в другую?

Мы спросили экспертов правительства, на какой период, по их мнению, следовало бы осуществлять разработку социально-экономических программ. Они сказали: «Самый желательный срок – более 10 лет». Кстати, почему более 10 лет? Вложения в человеческий капитал дают эффект не раньше, чем через 10 лет. Поэтому, если вы смотрите только на пять лет вперед – не вкладывайтесь в человеческий капитал, вы не получите результата. С дорогами, в принципе, так же. Транспортная инфраструктура дает настоящий эффект через 10 лет, но строительство дорог имеет приятное сопутствующее обстоятельство. Строительство – это сфера, которая позволяет получить дополнительные нелегальные доходы. Поэтому при коротком горизонте в инфраструктуру будут вкладываться охотнее, чем в образование и здравоохранение. Потому что реальный горизонт планирования, которым оперируют лица, принимающие решения, – это три года.

А почему именно три? Почему в 2015 году горизонт планирования составлял три года? Вроде бы ответ понятен – в 2018 году должны были состояться выборы Президента Российской Федерации. Но разве у кого-то возникали сомнения, кто будет избран президентом в 2018 году? А вот кто будет назначен премьер-министром – здесь уже были величайшие сомнения. А кто станет министром или губернатором, вообще невозможно предсказать. Потому что наша система непредсказуема. А в системе со слабыми институциональными ограничениями и плохой институциональной средой чрезвычайно важна личность руководителя. В итоге получается, что из-за того, что у нас некачественные институты (их качество в другом – в способности перехватывать ренту), мы не можем предсказывать будущее, опираясь на работающие правила, отсюда короткий горизонт планирования, в котором не умещается «страна умных людей» и «самая большая страна мира».

Мне представляется, что важнейшим достижением реформ Дэн Сяопина была предсказуемость движения элит. Лидерские качества человека, который руководит крупным предприятием или регионом, фиксируются контрольным механизмом в виде органов Коммунистической партии Китая. Существуют возрастные правила и ограничения продвижения, и можно с высокой долей вероятности предсказать, кто будет вице-премьером через три года. В КНР начались серьезные преобразования, поскольку удалось создать систему, позволяющую увидеть вперед больше чем на 10 лет. По опыту КНР и других стран, успешно осуществивших модернизацию, могу сказать, что 20 лет – это горизонт, который должен быть у патриотических элит, связывающих свое будущее со страной, которой они управляют.

В чем ключевая проблема при переходе к долгосрочному развитию? В низком доверии (об этом мы поговорим позже).