Культурный разговор

Актерские победы, как правило, очевидны, но редко когда победа так мощно и единодушно оценена публикой. Люди даже ничего и не анализируют, лишь выдыхают изумленно: «Вот это да! Вот это сыграла Усатова!»

А сыграла-то она страшное и редкое для России, все ж таки питающей надежду на «хороших баб». Сыграла «зверя по имени “Мать”». С такой самоотдачей, на которую сегодня мало кто способен.

2013

Нина Усатова: «Надела на себя волчью шкуру, а внутри-то всё противится»

– Нина Николаевна, не хотела никакую «Станицу» смотреть, попала случайно, увидела вас, осталась. Посмотрела все, вместе с народом. Когда вам дали сценарий, вы сразу согласились на эту роль или были моменты размышлений, колебаний?

– Я сразу отказалась. И много раз отказывалась, категорически. Но мой агент уговорила меня пообщаться с продюсерами. Те сказали, что автор сценария Виталий Москаленко специально на меня эту роль писал. Я еще больше удивилась – как можно увидеть меня в такой роли? Я возражала: эта страшная тема, с бандитами и разборками, всем надоела уже. После встречи с продюсерами еще раз прочитала сценарий, отложила, но начала уже думать по поводу этой героини. А когда дала свое согласие, настаивала, чтобы название Кущевки не упоминали вообще, а то сразу пойдут сравнения. Но так и случилось!

К сожалению, изначальный сценарий Виталия Москаленко прошел еще семь редакций. Сейчас, удивительное дело, на каждой картине существует редактор, который к сценарию отношения никакого не имеет, но правит его. Наш редактор, девочка, делала мне замечания: «Нина Николаевна, вы неправильно говорите – «Крым и Рым прошла», а надо «дым». Или, например, она не знала слово «кержачка» и считала, что никто не знает. Посмотри, говорю, в словаре, так называют староверов. Меняют в авторском сценарии на ходу предложения. У меня, правда, не больно меняли.

Но дело не только в изменении сценария. Сама тема такая, что мне сначала не хотелось в этом участвовать. Но уж когда согласилась, стала оправдывать свою героиню. Не оправдывая, невозможно ее сыграть. Как можно ненавидеть человека и быть в его шкуре? Так у меня и жалость к ней появилась, и защищала я ее изо всех сил нечеловеческих. Ведь она и мать хорошая, и жена, и трудяга. А что ее привело на преступный путь? Пусть лучше у зрителя вопрос появится, где начало у этого клубка. Волкова – деревенская девчонка, осталась без отца, без матери, а у нее еще куча сестер и братьев была. Она работала, ее посадили в тюрьму ни за что, за грехи чужие. Отсидела в тюрьме, вышла, началась перестройка… В актерском мастерстве есть такой термин – быть в предлагаемых обстоятельствах. Так вот, она и выживала в предлагаемых обстоятельствах. Перестройка – это ж революция, война, когда стало возможно все смешать.

Волкова в фильме говорит: «Всю жизнь я боролась с криминалом, и сама стала криминалом». А хотела-то она мира в семье. И никто, собственно, ей не был помощником, кроме старшего сына, а про него она могла и не знать, чем он занимается. А в том омуте тогдашнем запросто и не такое могло случиться. Я знаю реальные места, где так и было.

– Вы встречали женщин, чем-то похожих на вашу героиню?

– По силе выживания – встречала. Во время съемок сериала “Next” познакомилась с одной женщиной. Дом персонажа Александра Абдулова, Лавра, снимали в Домодедово. Хозяйка этого особняка – из первых челноков, что в Польшу ездили и под пулями, и под ножами. Она рассказывала, как по возвращении, только сходишь с поезда, тут же рэкетиры требовали мзду. Один раз она бандиту ответила, зная, что у нее дома девять человек сидят голодных: «Лучше убей меня прямо сейчас, не дам тебе ни рубля». Она сказала, что моя героиня из фильма «Зал ожидания» дала ей толчок поехать в Польшу. Сидела она без денег, без работы, обреченная, посмотрела на эту бабу, мою героиню, которая покупает город, собрала сумки и поехала в Польшу. А потом это дело разрослось у нее в фабрику. И все работники, они были заняты в съемках, отзывались о ней по-доброму, говорили, что никогда она никого не уволила, зарплату платит хорошую, помнит чуть ли не все дни рождения, а работает у нее человек 250. Мы приезжаем на съемки – ее уже нет, заканчиваем – она только возвращается домой. То есть она вообще не видела божьего света, работала, вкалывала, начала самообразованием заниматься, от нужды стала руководителем. Такие женщины могут и страной руководить.