Курьер с другой планеты

Дети обижено фыркнули, зашептались, но больше ничего не говорили. Комната вскоре наполнилась людьми. У Ричарда было ощущение, что все знают о его присутствии и вот-вот прогонят, но все были больше увлечены фильмом, чем инородным телом. Через некоторое время Ричард тоже успокоился и начал вслушиваться в слова фильма, совершенно ему не понятные. Он знал, что это запрещенные кино, забытый язык. Вряд ли кто-то из зрителей понял хоть слово, но никто не шумел, не возмущался, скрипели только стулья и кресла. Умиротворение посетило Ричарда. Он устроился удобнее и слушал, слушал, слушал… А потом все начали вставать. Стулья задвигались по полу, дети заверещали и первыми выбежали из комнаты с топотом. Все остальные выходили спокойно, тихо переговариваясь. Экран погас, дверь закрылась. Ричард остался один в темноте. Он напряг слух, чтобы убедиться, что все ушли. Только когда удостоверился, что по коридору никто не ходит, он скинул с себя пыльную накидку, снова чихнул и побежал к двери, нащупал ручку, дернул ее и она открылась. Ричард защурился от света, дождался, когда зрение привыкнет и вышел из комнаты. В длинном коридоре никого не было, но у Ричарда появилось стойкое ощущение, что за ним наблюдают. Он посмотрел на потолок из которого вывалился. Понял, что обратно он не заберется и ему нужно искать другой выход. Как и в первый раз его манила центральная дверь. Скорее всего она вела в другой отсек и не исключено, что там может быть выход. Дернув ручку, он окончательно отчаялся. Закрыто. Другой конец коридора был сплошной сеткой и ничего, кроме шума вентиляции оттуда не доносилось. Он сел на пол и положил руки на колени. Куда идти, что делать. Как выбраться? Или не выбираться? Остаться здесь. Рано или поздно за ним придут. Ричард закрыл глаза и подумал о фильме, который посмотрел. Столько нарушений законов он еще не встречал. Но фильм ему понравился, он бы еще раз его посмотрел, может даже с кем-нибудь знакомым. Только разум ему подсказывал, что лучше молчать об увиденном… до поры до времени. Он бы послушал это кино, посмотрел бы его, показал бы Сенрике. Она, конечно, засудила бы его. Отругала и отреклась бы от увиденного. Чикену вряд ли понравилась идея просмотра запрещенного кино, особенно на его нынешней должности. Но он, Ричард, мог себе позволить заглянуть туда, куда раньше не имел возможности попасть. Ричард признавался себе в том, что его мало волновало раньше то, что вдруг появилось у него в голове. Цветы, леса, воздух. Небо. В фильме все было иначе, так прекрасно. Что-то совсем иное, то, чего не было у него… Пусть он даже и не понял, что коснулось его души, но ему хотелось еще.

– Кто вы?

Испуганный голос вырвал Ричарда из размышлений.

– Нельзя здесь сидеть. Вы давно тут сидите? – продолжал голос.

Ричард с трудом поднял отяжелевшие веки. Мелодия голоса показалась ему самой красивой из всех услышанных. Она напоминала ему теплую воду, подтаявшее масло и мыльную пену. Голоса было не было, он напрягал слух как мог, но больше не слышал ничего, кроме шума вентиляции.

– Я не знаю, кто это… Посмотри. Ты его знаешь?

Женский голос снова вернулся в голову Ричарда. Он последовал за ним, потянулся, но почувствовал, как потерял равновесие и свалился на пол. Затем невесомость. Он парил. Раскинул руки.

– Где… – пробормотал Ричард еле слышно, думая, что громко зовет ведение. Он парил, а потом приземлился. Он лежал на траве, в его руках была бутылка воды. Он покручивал ее, а рядом сидела девушка. Черные волосы, тонкие красные губы, большие глаза. Он увидел их впервые за долгое время. Очень долгое. Ричард извинялся, нудно, долго, банально. Для него это было миром, в котором только ее прощение могло вернуть его к жизни. Она смеялась, отказывалась, раскидывала руки и падала в траву. Он терял ее, а потом снова находил в густом лесу. Она сидела на упавшем дереве, гневно смотрела на него. Подскочила, завизжала, побежала на него. Ричард просил ее остаться, простить, но видение исчезло. Исчезло все.

– Придурошный.

– Молчал бы уже. Сам хорош. С фига ли ты лифт ему сломал?

– А если этот придурок помрет здесь?

– Молчите, болбесы, он приходит в себя…

– Господи, я щас кончусь.

Ричард открыл глаза. На него смотрела сверху вниз три незнакомых лица. Две мужские физиономии и одна женская. Женщина заговорила, запрятав волосы за уши.

– Ты кто?

Ричард поморгал, но движение это было сделано как будто с усилием. Он всмотрелся в одно мужское лицо. Кажется, он уже его видел. Сегодня. Он предложил его Ордену отсосать. Ричард крепко запомнил это высказывание. До сегодняшнего дня он не слышал ничего подобного.

– Знаю… тебя, – с не меньшим усилием проговорил Ричард, смотря на знакомое лицо.

– Он меня запомнил. Черт.

– Денни, успокойся, – проговорила женщина и сменила мокрую повязку на любу Ричарда. Только тогда Ричард понял, что на его лбу тряпка. – Он сейчас не может ничего помнить. Но то, что ты сделал, идиотизм. Ты придурок. Зачем ты тявок орденовских сюда приводишь?!

– Да что я? Да что я? Ким, я не ломал ему лифт, – Денни нервно закурил.