Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943

С. Ньютон указывает[556]

, что, согласно немецким источникам, 10–11 мая 1943 года фельдмаршал Манштейн побывал в штабе генерала Гота для обсуждения тактических деталей предстоящего наступления. Формальной причиной визита фельдмаршала стал отчет, подготовленный Готом в отношении операций «Ястреб» и «Пантера», которые Гитлер и Генеральный штаб сухопутных войск первоначально рассматривали в качестве предваряющих наступление под Курском.

План операции «Ястреб» (нем.

Habicht), приказ о подготовке которого Гитлер отдал 2 марта, предусматривал удары оперативной группы «Кемпф» и 1-й танковой армии по двум сходящимся направлениям, чтобы ликвидировать выступ на реке Донец юго-восточнее Харькова, в районе Чугуева и Изюма. Затем фюрер санкционировал планирование операции «Пантера» (нем.

Panther), еще более крупного наступления 1-й и 4-й танковых армий, с целью выбить противника с Центрального Дона и вернуть фронт обратно на рубеж, проходящий от Волчанска через Купянск до Сватова. Согласно предварительному плану этих операций, подготовленному штабом группы армий «Юг» к 23 марта 1943 года, фельдмаршал Манштейн рассчитывал здесь на применение всех тех танковых и моторизованных дивизий, которые впоследствии были выделены для операции «Цитадель». По поводу дальнейших наступательных действий Манштейн исходил из предположения, что его группа армий дополнительно получит в виде усиления не менее девяти пехотных дивизий от Генерального штаба сухопутных войск или из других групп армий.

Ответ Гота, ориентировочно составленный в начале апреля, затрагивал проблемные вопросы по поводу численности и расположения войск, предназначенных для указанных предварительных наступательных операций. Прежде всего, Гот заметил, что Генеральный штаб сухопутных войск, вероятнее всего, не предоставит дополнительных подкреплений, тогда как танковые и моторизованные дивизии понесут тяжелые потери еще до главного наступления. Однако основной причиной возражений командующего 4-й танковой армией против вспомогательных наступлений была проблема вероятного вмешательства в ход боевых действий советских стратегических резервов. Хотя Гот соглашался, например, что пять танковых и моторизованных дивизий, включенных в состав 4-й танковой армии, могут пробить оборону русских, но утверждал, что этих сил явно недостаточно для сражения с бронетанковыми резервами врага. По оценкам Гота, перед его фронтом Красная армия сосредоточила танковый и гвардейский механизированный корпуса, тогда как еще два танковых корпуса находились в составе советской группировки на участке 6-й армии группы армий «Юг» на фронте по реке Миус, и такое же количество подвижных соединений противника было в районе севернее Белгорода. Кроме того, согласно сведениям воздушной разведки и других источников разведывательной информации, к северу от Купянска находились еще три танковых и один механизированный корпуса из стратегического резерва. С учетом отдельных танковых полков и бригад противника это означало, что рассредоточенные по трем направлениям одиннадцать немецких танковых и моторизованных дивизий, в каждой из которых на тот момент в среднем насчитывалось около семидесяти танков, должны действовать против десяти вражеских танковых и механизированных корпусов (не менее 1500 танков. – П.Б.

). Для этого, сделал вывод Гот, группе армий «Юг» потребуются не только все пехотные дивизии, обещанные Генеральным штабом, но также четыре или более танковых дивизий дополнительно.

Такой ответ генерала Гота, во-первых, показывает, что, как и другие военачальники из числа высшего военного руководства Германии, он был занят поиском средств борьбы против советских стратегических резервов. Вследствие тяжелого поражения 4-й танковой армии под Сталинградом данный вопрос стал для него важнейшим задолго до начала операции «Цитадель». Соответственно и саму эту операцию Гот, по-видимому, рассматривал исключительно в контексте возможности решения указанной проблемы.