Кузнец (СИ)

Спросил, может ли он полечить нашего воеводу? Толком, чем тот болен, я сказать не мог. Вроде, кашляет часто, лицо стало на сторону кривить. Я же не Авиценна, да и сам не видел, со слов агента. Лавр покручинился, что девки еще молодые, страшно на них больницу оставлять. Но, в конце концов, и он согласился. Набрал своих порошков, корешков, травок, котелки какие-то взял, ступки. Короче говоря, собрались и поехали. Точнее, пошли мы аж на восьми стругах. На пяти больших кораблях, с тремя мачтами шли люди военные. С людьми военными, которых я взял три сотни самых-самых, шли пушки. Точнее, пушки были установлены на двух стругах по шесть штук. Хоть и не особенно крупные, но и они – сила. Бьют на две тысячи шагов, считай, с середины реки можно берег обстреливать. Стреляют и ядрами, и картечью. На них же всякие военные запасы – порох, свинец, ядра, бердыши. Там же лежит спрятанный гатлинг и снаряженные ленты для него. Ну, и запас малый, чтобы в пути есть, пить. А вот на других судах воинов немного. Только для охраны. Там везут припас всякий для воеводской рати, везут ясак, чтобы оттуда отправить в Москву, на тех стругах едут отец Фома и дед Лавр. Не посольство, а целый караван. Ну, так не в мирную землю идем.

Теперь плыли не торопливо. Пристали в Албазине на третий день пути. Там все было в полном ажуре. Бекетов рвался с нами. С трудом удалось его уговорить остаться в крепости. Дескать, вызывал воевода меня, а не Петра Ивановича. А маньчжуров мы хоть и утихомирили, но совсем уж отпускать вожжи не стоит. Крепость есть крепость. Убедившись, что и здесь все в порядке, пошли далее. Уже в устье Амура к берегу стали постоянно выходить группы всадников, не особенно похожих на наших союзных хамниганов. Они совсем не радостно следили за караваном. Изредка даже пускали стрелы в нашу сторону. Правда, едва мы направляли струги в их сторону, всадники исчезали.

Как дошли до Шилки, так стало от чужих всадников аж в глазах рябить. Сначала думал, что это дауры князя Гантимура, что разорил городок, построенный Бекетовым. Но тех от силы человек пятьсот. А этих было существенно больше. Они что-то кричали, пускали стрелы. Пару раз я давал команду разрядить по ним десяток пищалей, да пару пушек. Оставив на берегу десяток трупов, орда снова скрылась. Но на следующий день появилась опять. К самому берегу уже не подходили, хоронились за холмиками и деревьями, но и следить за нами не прекращали. Воеводский острог был построен в устье реки Нерчи, притока Шилки.

При подходе к острогу мы увидели совершенно нерадостную картину. Острог был в осаде. Множество всадников, думаю, не меньше пары тысяч человек, носились вдоль острожной стены, посылая в осажденных кучи стрел. Многие стрелы были обвязаны паклей с чем-то горючим. В некоторых местах стены от них уже занимались. Пока защитники их тушили, но долго ли? Всадники не останавливались ни на минуту, стреляя на скаку. Со стен раздавались нестройные выстрелы. Изредка кто-то из всадников падал. Но, думаю, что и среди осажденных имелись жертвы. Наша флотилия была еще за поворотом. Мы же, вместе с дозорным отрядом на малом ялике наблюдали за ними.

– Похоже, мунгалы, – проговорил Макар – набег устроили и на острог нарвались. Они и местных тунгусов грабят, да и всех, кто попадется.

– Что думаете делать? – спросил Тимофей, глядя и на Макара, и на меня.

– Пусть Кузнец думает – отозвался Макар – У него башка больше.

– А и придумаю – зло ответил я. Как пировать, то все главные. А как решение принять, так это только я. Я дал знак назад остановить караван.

– Говори! – остановился Макар.

– Давай, Макар, людей готовь. Пусть щиты берут, пищали, пики. Все, как положено, гранаты пусть тоже возьмут. А ты, Тимофей, скажи пушкарям, чтобы шесть пушек на струге оставили, а остальные подготовили со станками на колесах в пешем строю идти. Ядра чиненные и огненные пусть возьмут. Попробуем высадиться, ударим по татям.

Вернулись на струг. Попросил передать отцу Фоме, чтобы готовил парадное облачение, когда в острог входить будем. Стругам дал команду двигаться к берегу. Совсем скрытно высадиться не вышло. Все-таки следили за нами по всей длине Шилки. Но то ли разведчики не сочли нас грозной силой, то ли не вполне дружили с теми, кто осаждал, но те продолжали наматывать круги вдоль стены острога. Мы выстроились привычным строем. В первом ряду щитоносцы-стрелки. Во втором заряжальщики-пикинеры. Далее, опять стрелки. В ряд стрелков вклинивались пушкари. Выходил залп в полсотни мушкетов. Конечно, внешнего впечатления наша кучка народу не производила. Но нам же не впечатление нужно.