Квартира № 41

А Алиса вдруг поняла, что нага не только телом, но и всем, что в ней есть, – мыслями, чувствами. И была честна… Говорила как на духу. Будто Игорь – священник, а она – блудница, решившаяся на покаяние.

– Я не живу больше с мужем. Кольцо надела, чтобы ты лишних вопросов не задавал.

Услышав эти слова, рациональное в Игоре взяло верх: все ясно, с мужем разругалась, нужен запасной аэродром, помощь. А он ведь чуть снова не повелся.

– Чем я могу тебе помочь? – поинтересовался он, привыкший, что подобные беседы сводятся именно к этому. Проще самому предложить – так хоть не будешь ощущать, как из тебя вытягивают ресурсы.

– У меня есть все, кроме тебя… Игорь, я люблю тебя. Прости меня за все, что я сделала. – Алиса накинула халат и встала на колени возле кровати. – За то, что обманывала тебя, что в какие-то периоды использовала… Звучит как бред, но я даже замуж вышла, чтобы тебе насолить. Я не знаю, когда я в тебя влюбилась и как это произошло. Но факт остается фактом. Прошла будто целая жизнь, а я все еще люблю тебя!

– Когда-то для тебя были важнее твой молодой горе-самбист, учеба в аспирантуре. Ты играла со мной в первый же вечер, как с сотнями других, которые у тебя были или могли бы быть. И ты права: у твоих ног может ползать любой мужчина, стоит тебе только захотеть.

– Прости меня! – Алиса склонила голову возле его руки, схватив за палец.

– Солнце, я тебя давно простил. То, что я не был тебе нужен, не делает из тебя преступника или маньяка-душегуба. Я же сам терпел, верил и ждал. Ты тут ни при чем.

– Знаешь, я же потребитель по жизни, люблю получать – заботу, подарки, зарплату, оценки, внимание. А тебе я хочу отдавать. Вернуть хоть часть того, что ты для меня делал. – Алиса уткнулась головой в подушку и принялась всхлипывать.

– Эй, ты мне ничего не должна. Ну что ты… Успокойся, прошу тебя!

Пока Алиса прятала свои слезы под подушкой, Игорь украдкой отвлекся наконец на мобильный телефон, который моргал весь вечер.

– Да вы что, все сговорились сегодня? – Было видно, что Игорь обескуражен и сильно удручен происходящим.

– Игорь! Прости меня, я тебя умоляю… Что мне нужно сделать, чтобы ты мне поверил? – перебралась Алиса с ногами на кровать.

– А что, если мне все это уже не нужно? Алис, я завязал с браками и сожительством. Ты пойми, у меня сейчас есть женщина. Мне супер, если она рядом. Но если ее и нет рядом, я не страдаю.

– Ты врешь. Ты просто не веришь больше женщинам. И прикрываешься этой своей теорией самодостаточности. Нет на свете ни одного человека, который сознательно хочет быть одиноким…

Игорь не успел ничего ответить, так как в номер постучали. В блестящем ведерке, наполненном льдом, принесли белое вино. И записку, которую передали Игорю прямо в руки, – как-то воровато, возле двери, чтобы не привлекать внимание Алисы, которая сидела растрепанная и обесточенная. С далекого расстояния она не смогла разобрать, что было в записке. Игорь наспех надел серый кашемировый джемпер, сказал, что ему нужно срочно отъехать, чтобы Алиса ложилась спать, а с утра они поговорят.

Алиса выглянула в окно, увидела, что машина так и стоит припаркованная у входа… Почувствовав обман, она спустилась в фойе отеля и увидела, что Игорь сидит с рыжеволосой женщиной с острым подбородком и опухшими усталыми глазами.

Раньше он никогда не бросил бы Алису в номере, чтобы просто с кем-то поговорить.

Алиса почувствовала, что потеряла Игоря, а рыжеволосая… точнее, Надя – что от Игоря пахнет другой женщиной. Обеих скрутила обида до спазмов в груди. Обе хотели, чтобы кто-то хорошенько его отмутузил за женские слезы, что множили воды мирового океана, но потом вспоминали: Игорь давно снял с себя ответственность за чувства других людей. В тот вечер он пытался донести до Нади, что ее обиды – это исключительно ее обиды, и к нему, Игорю, как и к любому другому мужчине, не имеют никакого отношения. Точно так же, как чувство предательства и обиды, которое он ощутил, когда Алиса сидела напротив него с большим бриллиантом на безымянном пальце, было исключительно его чувством и к Алисе имело весьма посредственное отношение.

Как и запоздалое раскаяние Алисы… Ему это уже было не нужно, он давно за все ее простил.

Удивительным было другое: желчь и горечь от увиденного быстро покинули Алису, она не могла, как ни пыталась, разозлиться на Игоря. Даже увидев его с другой, Алиса испытывала нежность. А любовь? Кто сказал, что для того, чтобы любить, обязательно быть вместе?

Надя

Неявленное

Надя никак не могла нащупать, что скрывалось за автономностью Игоря – трусость, жестокость, безразличие или маленький ранимый мальчишка, который нашел механизм, который позволяет ему оставаться неуязвимым. Тотальная ответственность за эмоции – ценный навык. Но не возомнил ли он себя богом, не решил ли наивно, что способен управлять любовью?