– Ты голоден? – спросил тот с удивлением, и путник застонал. Он потерял счет дням, когда не ел. Старик сделал широкий жест, приглашая разделить с ним трапезу. Путник собрал остатки сил и пополз. Он готов был наброситься на еду, но остановился, ведь вспомнил рассказы пустынных людей о том, как после долгого голода еда может разорвать желудок. Путник потянул к себе лепешку и откусил кусок. Он закрыл глаза и долго-предолго жевал ее. Лепешка давно превратился в кашу во рту, он буквально на языке чувствовал всю историю ее жизни, от момента, когда будущая пшеница маленьким зеленым ростком приветствовала мир и до момента, когда старая женщина из селения узловатыми руками прилепила сырую лепешку из муки и воды к нутру каменной печи. Наконец путник проглотил пережеванное и открыл глаза; он укусил лепешку еще раз и попытался сесть. К его удивлению, старик, полулежа на невесть откуда взявшейся тигриной шкуре, как раз отламывал виноградину от кисти. Виноград лежал на серебряном блюде, которое блестело и переливалось на солнце. Путник почувствовал в себе достаточно сил, чтобы сесть; вот он потянулся за курицей. «Угощайся», − старик указал рукой на блюдо. Мальчик стоя неподалеку и ел персик, и сок стекал с его подбородка прямо на голый живот.

Путник потянулся к тарелке и отломал одну виноградинку. Он положил ее в рот и долго катал языком, а после резко раскусил. Сладость наполнила все его существо, он потянулся за следующей виноградиной, когда вдруг увидел, что старик, сидя на диванчике, обитом пурпурным бархатом, поправляет балдахин, чтобы солнце не светило в глаза. Мальчик сидел на шкуре в ногах у деда и игрался шелковой кисточкой-завязкой своих штанов.

– Я тоже хочу спрятаться от солнца, − взмолился путник, и старик молча подвинулся. Путник на четвереньках подобрался к диванчику, который вблизи был куда больше, чем казался. Мужчина с недоверием сел и пощупал шелковую подушку – ткань была гладкая на ощупь. Путник почувствовал, как его иссушенная кожа цепляется за нежные шелковые ниточки. Мальчик предлагал ему красный напиток в маленькой серебряной чашке; путник отхлебнул его и понял, что это кислая суданская роза с корицей. Он потянулся к инжиру на серебряном блюде, что стояло на маленьком кривоногом столике, но в последний момент передумал и взял толстенький финик. Старик настраивал саз, подкручивая колки. За столом стали собираться гости, и мальчик принес из ниоткуда огромное расписное блюдо с рисом и мясом. Все не торопясь ели и шутили, старик играл, тихо напевая песню. Он плел ее голосом, будто сказочное полотно, и один сюжет в ней цеплялся за другой. Дочка старика, красавица с глазами лани, принесла халву. Путник засмотрелся на изящную руку девушки с десятком тонких золотых браслетов. Он поймал ее за локоть и прошептал:

– Я хочу взять тебя в жены!

Красавица тонко засмеялась, как будто зазвонил нежный колокольчик, и спросила:

– А тебе своей жены и дочери не жалко? Ведь нам придется делить тебя!

– Моя жена в прошлом, − ответил путник. Старик, услышав разговор, воскликнул:

– Давайте праздновать свадьбу!

Гости весело хлопали и смеялись, когда путник и молодая красавица стали танцевать, глядя друг другу в глаза, а слуги приносили бесконечно много блюд с едой, овощами и фруктами, подарки. Старик играл на сизе, и напевы его менялись, становясь все веселей, игривей и быстрей. Мальчишка прошелся колесом, разделяя общую радость, схватил бубен и стал лупить в него, и тогда уже все гости не удержались, вскочили и бросились в пляс…

Выл ветер, неся тучи песка.

– Пойдем, − старик, опираясь на руку мальчика, поднялся с земли. – Наше дело тут закончено.

Они медленно шли и растворились в пустыне. Ветер засыпал песком тело мертвого путника. И ничто не напоминало о странной встрече, лишь тонкий звон колокольчика, который был почти неслышен за завываниями ветра.

Квартира в строящемся доме

Я купила квартиру. Это была моя вторая большая покупка, первой стала огромная кровать. Не самое обдуманное и очевидное приобретение. Судя по всему, именно кровать пошатнула мировой баланс, заставив меня сделать необдуманные покупки чем-то вроде фирменного стиля. Так я и купила квартиру в строящемся доме – нужно же где-то было поставить огромную кровать.

Мы с кроватью приехали по адресу.

– Это ничего, что дом строится, − щебетал агент. – В нем уже можно жить. Место хорошее, боги воды к нему благосклонны, почти вся вода из крана не токсична, да и электричество иногда бывает. Достроится дом – конфетка будет, еще порадуетесь, что я вам квартирку так дешево уступил!

Я вступила на порог квартиры. Она была совсем небольшая, комната да кухня; да и так ли нужно просторное жилье человеку, который приходит домой только переночевать? На порог с опаской вступила кровать – она все еще была огорчена тем, что я попробовала втиснуть ее в лифт.