Квестер

Джампер вскочил, вновь напомнив Арнольду Человека-Паука, и быстро зашагал по кабинету. Он что-то говорил, строил предположения, спрашивал себя и тут же себе отвечал, звонил по телефону, что-то убеждённо втолковывал Томасу, который вдруг… перестал слышать: его, как молния, с головы до пяток пронзила страшная мысль — если дело отдадут ФБР, то всей его проделанной работе — грош цена! Да, как образцовый служака, который не-за-мед-ли-те-ль-но сообщил руководству сенсационную информацию, касающуюся безопасности страны, Джампер, возможно, получит награду, внеочередное звание, премию… Но не Арнольд! Он, Томас, даже не сможет заявить о том, что всё это время он лез из кожи вон, делал всё, что мог (и кое-что из того, что никто не мог), чтобы сначала распутать, а затем связать все ниточки этого дела в одну крепкую верёвку. Он почти буквально ползал на брюхе, выискивая и вынюхивая любую мелочь, он знал о каждом дне жизни 55-й лаборатории… (да что там — всего «Индисофта»), он стоял по горло в дерьме, вылавливая сообщения от «Информатора»…

Он… он был уверен, что уж на этом-то деле он наверняка заработает себе и повышение, и медаль, и деньги…. И Саманта уже никогда не скажет ему эти слова… Не посмеет!

И теперь всё летит в тартарары! Он прекрасно знал неписаные правила жизни секретных служб. Ведь ни в каких документах, ни в каких отчётах каторжный труд Арнольда теперь не сможет быть отмечен: если дело подкидывают Бюро, значит контрразведка Пентагона о нем «ничего не знала». В противном случае все сотрудники военной разведки, от простого «технаря» до генерала, знавшие о ТАКОМ деле и не доложившие о нем Президенту, мгновенно становятся государственными изменниками. Со всеми вытекающими последствиями…

Мало того, если вдруг сам Джампер будет заподозрен в чем-то таком и не сможет «отвертеться», то абсолютно ничего ему не помешает свалить всё на него, Арнольда! Дескать: «представляете, этот тихушник Арнольд всё знал, но, сволочь, ничего не сообщил даже мне, своему начальнику и лучшему другу! Это ужасный удар по чести и достоинству всего офицерского корпуса армейской контрразведки, и это моя личная трагедия! Бла-бла-бла! Бла-бла-бла!» И разжалованный Томас уже подметает полы в армейской тюрьме. Пожизненно…

— Что с тобой случилось, дружище Арнольд! Ты не рад? А-а, понимаю, устал! Но, я повторяю, друг мой: я иду к генералу с отчётом и нашим (он подчеркнул: «нашим») предложением по завершению этого дела. Так что, радуйся, Томас! Скоро вы с Самантой отдохнёте, оторвётесь, как говорят русские, «на всю катушку»!

И, захватив объёмистую папку с материалами дела, Джампер скрылся за дверью.

А Арнольд … Арнольд всё же решил подождать. Он всё-таки ещё не окончательно потерял надежду.

Глава четырнадцатая

1

Кроме тех специалистов, которые должны были следить за происходящим в Бестерленде, в аппаратной Центра Управления (или в Центральной аппаратной, как её часто называли), как правило всегда находилось немало праздношатающихся сотрудников 55-й лаборатории, не потерявших ещё надежду на возвращение контроля над Объектом и стало быть, на возрождение Проекта в целом. Они внимательно следили за событиями, отражаемыми на экране, строили предположения, выдвигали гипотезы и без конца прогнозировали ситуацию. Порой дело доходило даже до заключения пари.

Однако со временем количество зевак у большого плазменного экрана в Центральной аппаратной поубавилось, и теперь очень немногие люди появлялись на площадке перед экраном. Да и те приходили не для обсуждения вариантов развития, а, скорее от любопытства, подобно тому, как в далёкие феодальные времена люди спешили на центральную площадь города узнать, нет ли чего интересненького…

И только в те моменты, когда у экрана появлялся сам Чарли Грубер и ведущие специалисты проекта «Бестерленд», «центральная площадь 55-й лаборатории» снова «оживала». Ведь учёных, программистов, инженеров и даже техников хлебом не корми — дай только собраться вместе для обсуждения какой-нибудь «горячей» темы. За гипотезами, предположениями и прогнозами они в карман не полезут!

Не успели утихнуть споры по поводу двух странных сферических конструкций, возведённых Сьюппи на востоке Бестерленда, как внимание большинства наблюдателей переключилось на события, происходящие в Дорстауне, откуда неизвестно почему вдруг образцово-показательным маршем отбыло всё население. Всё, до последнего человека.

Впрочем, загадка этого явления слегка прояснилась, когда в опустевший город вошли двое, один из которых был нелегалом, сразу с двумя делейторами (делейторы обозначались на карте страны точками жёлтого цвета). За путешествием этого вооружённого бандита почти через весь Бестерленд сотрудники 55-й лаборатории следили давно, но даже те из них, кто обладал очень богатой фантазией, не думали, что «квестер» (они его так и окрестили: «Квестер») доберётся до столицы, да ещё и захватит её без единого выстрела. С другой стороны, в том, что произошло, не было ничего неожиданного и даже сам Вульф, развеивая опасения Чарли Грубера, сказал: