Квестер

Через четыре часа пути темп увеличился настолько, что колонна передвигалась почти бегом, что, впрочем, для цифроклонов было необременительно — они уже давно забыли, что такое усталость. Напрягало только однообразие этой бесконечной равнины, поэтому многие из невооружённой части экспедиционного состава («бараны», по терминологии Шамиля) стали всё чаще и чаще клянчить привал: очевидно — для обновления впечатлений. Вместо ответа Шамиль полоснул очередью из «калашникова» над их головами. Все притихли, а кавказец гордо поднял голову, осмотрел колонну и громко произнёс:

— Это вам вмэсто прывала, бараны!

Ещё через час вдали показалась тёмная полоска леса, и, хотя никто не устал, стремление побыстрее сменить окружающий их унылый равнинный ландшафт на более интересный лесной прибавило прыти каравану, и очень скоро первые ряды скрылись в тени дубовых ветвей. Здесь и сделали привал, чтобы произвести разведку и, если повезёт, найти переправу — ведь, как знал Пахан по рассказам Старика, База находилась на другом берегу. Решив немного развеяться, Касьянов сам пошёл на это дело во главе своей личной охраны, оставив Шамиля надзирать за «баранами»,

Разведчики шли по берегу Реки, который, как назло, в этом месте был практически отвесным. Кроме того, Река здесь бурлила и изобиловала водоворотами, так что даже найди они пологое место для спуска, переправляться вплавь или на плотах было делом бессмысленным — они бы потеряли уйму времени и людей (хотя как раз на людей-то Пахану было наплевать). Поэтому через пару часов разведгруппа отказалась от поисков переправы и повернула назад. «Пускай чечен ищет!» — решил Пахан. Для разнообразия возвращаться решили лесом и, теперь, растянувшись цепью, разведчики медленно продвигались среди сосен-великанов.

Лес был огромен и тих. Ни следов зверья, ни пения птиц: всего этого, знал Пахан, ещё не успели создать (хотя своей «пастве» он рассказывал другую версию — о безжалостных Слугах Сатаны, пожравших всё живое). Но больше всего раздражало Касьянова в этом лесу, как и во всех других лесах этой долбанной Бестерляндии, равномерная, произведённая «квадратно-гнездовым способом» посадка деревьев. То есть, они не росли, конечно, в шахматном порядке, но их последовательности повторялись с убивающим однообразием.

— Да, скажем так, не переусердствовали создатели, иху мать! — пробурчал себе под нос Касьянов. — Так и заблудиться недолго!

И, действительно, участки леса были похожи друг на друга, как две капли воды. Все правила земного ориентирования здесь не действовали. Поэтому разведчики вынуждены были делать зарубки на стволах с указанием направления движения. Это, конечно, нарушало режим секретности, но кого им тут было бояться?

2

И вот, делая очередную зарубку, один из касьяновских бойцов заметил рядом вторую: похожую, но сделанную другим человеком. Он немедленно сообщил об этом Пахану. Тот остановил движение и приказал разведать направление, указанное зарубками. Выяснилось, что человек, сделавший их, шёл к Реке с севера. Свежесть зарубок определить было трудно — только по количеству выделившейся смолы, да и то — неточно: Пахан-то знал, что дерево было не настоящее…. Но, похоже было, что прошли здесь недавно, и прошёл не один, а несколько человек.

Касьянов отправил связного в лагерь с приказом подойти к месту, где были обнаружены чужие зарубки, оставил пару «бойцов» для встречи каравана, а сам с оставшимися ребятами отправился по пути, отмеченному неизвестными, но в обратную сторону — на север. Шли быстро, кое-где бежали: хотелось поскорее выяснить происхождение зарубок и увидеть тех, кто их сделал. В пустынном Бестерленде, где уже почти неделю не появлялись новые люди, встретить такое явление, как зарубки, в дремучем лесу — было равносильно открытию следов иной цивилизации.

Они бежали до темноты. Когда солнце село и во тьме стали неразличимы деревья (и зарубки на них), Касьянов объявил привал. Утром они обнаружили рядом с местом их остановки следы стоянки «чужих»: кучи листьев и веток, служившие незнакомцам постелями. По числу этих лежаков сделали вывод о количестве неизвестных разведчиков — их было семь человек. «Ну, что ж: семь, так семь! — подумал Пахан. — А нас — двенадцать вооружённых бойцов и «луч». Справимся!» Он скомандовал «Вперёд!» и группа побежала дальше.

3