Лабиринты чувств

Юлька задумчиво грызла ногти. Получается, что и на одном языке договориться невозможно? Странно, опять у них с Ольгой полный синхрон. Обе этой ночью решали одну и ту же проблему со своими милыми…

— Не грызи ногти, — раздраженно сказала Оля. — Терпеть не могу! Я тебе руки горчицей намажу.

— Мне так легче думается.

— Посмотри на себя! У женщины руки должны быть ухожены, а у тебя вечно заусенцы торчат.

— Постучи с мое по клавишам — так не до маникюра будет, — огрызнулась Юлька.

— Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей, — парировала Ольга. Пожалуй, это было единственное что она усвоила из классики.

— Мой тоже меня не понимает, — вздохнула Юлька, а палец изо рта все-таки вынула. Вдруг и Квентин заметит, и ему станет неприятно?

— Конечно, — кивнула Оленька. — Какому мужику понравится, что ты носишься, как жиголо.

— Как Фигаро! — засмеялась Юлька. — Жиголо — мужчина.

— А Фигаро? — удивилась Оля. — Ну, не важно… Я имею в виду, что за работой ты готова забыть о личной жизни.

— Так мы как раз о личной жизни и выясняли, — усмехнулась Юлька. — От меня требовалось покаяние, как на исповеди. Кто, что и сколько?

— Хам! — возмутилась Оля. — Право личности гарантируется конституцией.

— Жаль, я не догадалась ему этого сказать! — Юлька расхохоталась и натянула на голову одеяло. — Завтра обязательно сообщу… Нет… уже сегодня…

Глава 12

МОСКВА — ПЕТУШКИ

Квентин ждал ее под часами на Курском вокзале.

Воскресенье выдалось чудным. Тепло, солнечно, как-то сразу пахнуло приближающимся летом… И хотя было только начало мая, многие уже сбросили надоевшие плащи и куртки, щеголяли в одних блузках, в рубашках с короткими рукавами.

Юлька тащила тяжелую сумку, в которой глухо позвякивали бутылки. Из съестных припасов она взяла только четвертинку «бородинского», пару луковиц и пакетик майонеза.

До электрички оставалось еще двадцать минут.

— Мы едем на экскурсию? — спросил Квентин.

— Да. — Юлька загадочно улыбнулась.

— Куда? Золотое кольцо?

— Почти.

— А почему в электричке? Я мог заказать машину.

— Оставь свои буржуазные привычки, — оборвала его Юлька. — Это экскурсия не «по», а «в»… В дебри загадочной русской души… Ладно, не напрягайся, потом поймешь.

В воскресный день электричку штурмовала целая толпа дачников. С лопатами, огромными сумками, рассадой в корзинах, с обмотанными тряпками прутиками саженцев…

Шум, гам, толкотня… Юлька наметанным глазом выбрала местечко у окна, протиснулась вперед и потянула Квентина за рукав.

Его нежно-голубая сорочка с темно-синим галстуком и отутюженные серые брюки резко выделялись на общем фоне дачных маек и клетчатых рубах.

Сама Юлька была в джинсах и тонком черном свитерке с заплаткой на рукаве. Перехватив направленный на взгляд Квентина, она коротко объяснила:

— Так надо.

Он послушно сел рядом, притиснутый с другого бока толстой теткой с огромным мешком. Мешок лежал в проходе у самых носков его начищенных туфель и… шевелился…

— Не помешает? — спросила тетка. — Я кабанчика в деревню везу. Да не волнуйтесь, он смирный…

Квентин чуть-чуть отодвинулся и тихо спросил у Юльки:

— Кабанчик — это свинья, да?

— Мужчина — свинья, — подтвердила Юлька, с удовольствием наблюдая, как он пытается вжиться в новое для него пространство.

Напротив расположились два поддатеньких мужичка и старушка.

Мужички сразу же, не дожидаясь, пока тронется электричка, достали пиво, связку воблы, одним щелчком откупорили бутылки об оконную раму и залпом опрокинули в горящие глотки.

Юлька удовлетворенно кивнула. Пьеса началась. Акт первый. Сцена первая. Мужчины пьют пиво.

— А теперь, Венечка, — вкрадчиво сказала она, расскажу тебе о твоем тезке. Ты Квентин, а по-русски — Вениамин, Венечка…

— Да, я знаю, — кивнул он. — Ты говорила.

— А у нас был такой писатель… Венечка Ерофеев. И он как-то раз сел вот в эту самую электричку, проехал в ней до станции Петушки… и написал настоящую народную книгу.

— Мы едем в его музей? — догадался Квентин.

— Умница, — похвалила Юлька. — Только мы едем в его музее. Он здесь. В этой электричке.

Квентин удивленно повертел головой.

— А где… экспонаты?

— Перед тобой. И вот здесь… — Юлька нагнулась и достала из сумки чекушку и два граненых стакана. — «Поезд тронулся, и мы налили по первой». Ну, пора и нам начать.

— Это что? — Квентин с подозрением покосился на криво налепленную этикетку.

— Дешевая водка, — невозмутимо отозвалась Юлька и налила по полстакана.

— А тоник? — Квентин понюхал жидкость и сморщился.

— Упаси Боже!

— А… закуска?

Юлька протянула ему кусочек горбушки.

— Сначала понюхай, а потом ешь.

И залихватски продемонстрировала, как это делается: выдохнула, залпом опрокинула в себя стакан, с шумом втянула носом кисловатый запах «чернушки» с тмином и только после этого медленно, словно нехотя, сжевала свой кусочек.

Квентин последовал ее примеру. С выдохом и залпом получилось хорошо, но на вдохе он мучительно закашлялся, побагровел и замахал руками.

— На, глотни, — сердобольно протянул ему пивко сидящий напротив мужичок. И сочувственно добавил: — Не пошла…

Квентин жадно запил водку пивом и перевел дух…