Лазурный берег болота

– Итого: двадцать шесть всего. О господи! У нас это есть?

– Не знаю! – хором ответили мы с Надеждой Васильевной.

– Есть стремянка и электролампочки, – уточнила Бровкина.

– Замечательно, – вздохнула свекровь, – можно одну Роки ввернуть, чтобы видеть, куда свечку запихивать.

И тут меня осенило. Я взяла трубку Рины, быстро переслала себе сообщение со списком и отправила его начальнику нашего отдела спецсредств. Ответ примчался, как на реактивной тяге.

«Тань, это что?» – написал Андрей.

У нас завязалась переписка.

«У тебя есть такой набор инструментов?»

«Он базовый».

«Хранится на базе? На какой? Можешь привезти?»

Раздался звонок, из трубки донесся голос Андрея:

– Базовый, означает: всегда необходимый. Конечно, все есть под рукой.

– Андрюшик, можешь помочь? – взмолилась я.

– Что надо?

– Сначала ответь на вопрос о помощи.

– И как это сделать, если я понятия не имею, о чем ты попросишь?

– Ладно, мне надо соорудить аппарат для впихивания свечки. Только не интересуйся куда и зачем. Чертеж есть.

– Хм! Лекарство в задницу?

– Как ты сообразил? – пришла я в восторг.

Андрюша начал объяснять:

– А куда еще впихивают свечку? Про ту, которая горит, говорят: «ставить». И у меня дома младенец, ему от колик их прописали. Пришли схемку, гляну.

Я живо отправила нашему мастеру на все руки список и чертеж.

– Плевое дело, – объявил Кучеров, – легко сделаю. Нужен объем талии и бедер. В сантиметрах.

– Сейчас измерю, – заликовала я. – За час соорудишь?

– Нет, – донеслось из телефона.

– Почему? – расстроилась я.

– Потому что я стою в адовой пробке на МКАДе. До дома, если верить навигатору, ехать два часа, завтра получишь, позвоню, когда готово будет. Размеры пришли, – пробурчал Андрей и отсоединился.

Я положила телефон на стол.

– Отпускайте Роки. Сегодня ему лекарство не достанется, аппарат смастерят завтра.

Глава двадцать третья

– Светлану Тихоновну Казакову оказалось легко найти, – доложил Коробков, – она родилась и прожила большую часть жизни на одном месте. Ее дочь Варвара на самом деле вышла замуж за Бориса Берга. Георгий не напутал. Парень работал шофером в компании, которая помогала людям переезжать из одного жилья в другое. Оклад у него тогда был невелик. Счетов в банке он не имел, жил в общежитии.

– Не все люди несут деньги в банк, – заметил Иван, который приехал в офис прямо из аэропорта, – возможно, у парня была заначка.

– Откуда? – засмеялась я.

– Он детдомовец, – напомнил Димон, – никто ему не помогал материально.

Дверь распахнулась, на пороге нарисовались Ада Марковна и два ее верных пажа.

– Дюдюня! – пришел в восторг Иван. – Счастлив тебя видеть. Честное слово, не верил, что ты вернешься.

– Рина уговорила, – ответила Ада Марковна, – ей не нравится, что Таня нового сотрудника обучает, а муж его… хоп, и в другую бригаду перекидывает. А меня ты с места не сдвинешь.

– Давайте продолжим совещание, – остановила я пылкую речь Ады. – Что мы успели узнать? Николай Каменев и Вероника полюбили друг друга в детстве. Мальчик пришел в класс, где училась девочка. Коля был отличником, хватал знания на лету, без проблем поступил в институт. И стал пытаться зарабатывать деньги. У него дела весьма успешно пошли. Его родной отец, Игорь Рудольфович Шмаков – серийный маньяк, охотился на женщин, издевался над ними, потом убивал. Мать – Кира Николаевна вроде помогала супругу.

– Скорей, не мешала, – уточнил Коробков. – Вначале, когда следователь ее о чем-то спрашивал, она отвечала:

– Не знаю, поинтересуйтесь у мужа.

Потом она изменила показания:

– У нас дома все решал Игорь, что он велел, то я и выполняла.

Следователь тут же спросил:

– Какие приказы отдавал вам супруг?

– Не помню, спросите у Игоря, – снова забубнила Кира.

Так она себя недолго вела, дней семь-восемь. Потом замолчала, вопросы игнорировала. Странно, но ее признали вменяемой и усадили на скамью подсудимых. Во время заседания суда Кира стала себя более чем странно вести и в конце концов судья прервал слушание дела. Родную мать Николая наконец-то сочли сумасшедшей, она очутилась в психиатрической лечебнице, где провела несколько лет. Потом Киру признали социально неопасной, но неспособной к самообслуживанию. Ее перевели в интернат, где содержатся одинокие люди с деменцией и похожими заболеваниями. Вот там она и жила, пока не сбежала.

– Удрала? – удивился Миша.